СТИЛЬ ПЕТРОВСКОЙ ЭПОХИ.
Два архитектора, Леблон и Шлютер, приехали в
Петербург с большим запасом архитектурных идей, но им-то как раз меньше всего
удалось там поработать.
Трезини
и Маттарнови, умелые техники, были, видимо, согласны
строить в каком угодно стиле, да и были, наверно,
сбиты с толку условиями местности, где даже не было хорошего строительного
камня. Голландские мастера Де Фриз, Де Валь и
Де Витт принесли с собой те строительные формы, что были распространены на
их родине.
Огромное влияние, конечно,
оказывал сам Петр, вникавший во все мелочи жизни своей столицы. Хотя он и
соорудил для себя великолепный Стрельнинский дворец,
однако, сообразно с тем, что идеалом приморского города для него были Амстердам
и Лондон, он настаивал, чтобы при строении в Петербурге подражали голландским и
английским кирпичным образцам. Петр посетил Лондон в то время,
как заканчивалась застройка по планам Рэна (Wren), его учеников и
последователей Ярмана (Jarman), Белля из Линна (Bell of Lynn)
и других. Как раз стиль теперь уже не существующей Лондонской таможни (постр<оена> Беллем) повторялся в Петербурге, и одна из
первых больших построек - Меншиковский дворец -
похожа на нее по пропорциям и по чередованию окон с пилястрами. Судя по гравюре
Зубова, подобных домов в Петербурге было не мало. Дворец самого Петра (Летний),
сохраняя голландский тип, очень тонко украшен скульптурными панно. Дворцы Подзорный и Дальнедубковский,
по-видимому, были скопированы с каких-нибудь голландских или датских образцов.
Маттарнови,
а особенно Шлютер и Леблон,
конечно, не могли быть копиистами и стремились к созданию нового петербургского
стиля, но добиться этого было не просто из-за своеобразия климата и
строительных материалов.
Что касается до церквей, то несмотря на то, что в Москве при участии родни Петра и
даже его самого строились храмы, удивительные и по конструкции и по украшениям,
Петр пожелал иметь в своей новой столице нечто особенное. Нет
оснований считать, чтобы он сторонился от московских зодчих. Участие
Зарудного, строителя (?) Меншиковой башни, в
составлении модели иконостаса Петропавловского собора доказывает противное. Но
Петр, вероятно, понимал, что московский стиль слишком дисгармонировал бы с
постройками нового города, которые хотелось иметь в голландском или английском
стиле. Вот почему он выбрал для Петербургских церквей голландский тип церкви:
продолговатое здание с одним куполом и приставленной к трапезе колокольней.