Владимир Вейсберг

20 высказываний

I

Мы видим предмет в силу несовершенства нашего зрения. Если бы зрение было совершенным, мы бы не различали больше предметов, мы не видели бы ничего, кроме гармонии.

II

Если б света не было, какой бы ужас был! Нам бы из темноты пришлось делать новую материю.

III

Цвет существует, но он мне мешает. У меня внутри лежит чувство правды, я не могу его, цвет, не сделать. В этом и есть борьба все время.

IV

Композиция имеет колоссальное значение. Сначала я компоную и долго сижу — в голове начинает кружиться, теряюсь. И вот мне кажется, что ни на миллиметр нельзя ничего изменить. В Парфеноне — самое замечательное — соотношение больших масс по отношению к небу. У меня в композиции — все решается по отношению к небу — верхней части картины. Она дает главную идею Композиции. Чтобы интервалы и формы не мешали видеть неба.

V

Мы не можем быть в божественной гармонии. Мы ставим себе зрительные мотивы. Но наша тяга к высокому всегда идет вразрез с нашими непосредственными ощущениями… Я стремлюсь создать такую форму восприятия, где бы мое инстинктивное стремление оторваться от предметного помогло мне создать незримую гармонию, в которой растворился бы весь предметный мир. Я веду постоянную борьбу с материалом и с нашими непосредственными ощущениями. Я хочу, чтобы материя осознанно стала духом.

VI

Гармония — это некий единый свет, постепенно нащупываемый через построение. Этот свет — вне наших чувств. Мы его ощущаем, но понять не можем. Этому мешает наше конечное, сенсорное. У некоторых мастеров эта помеха и служила основой их искусства. Вот эта связь между божественным, непознаваемым светом и помехой — это и будет «сопряжение». Это та самая грань, которую я понял на музыке Баха.

VII

Надо писать стену, как парчу Рембрандт. Старик даже не мог себе представить, что может быть такая нечеловеческая задача.

VIII

Обнаженная обладает идеальной геометричностью и математичностью и в то же время соединяется с бесконечным пространством, без всяких разрывов. А всякий разрыв — ведет к экспрессионизму.

IX

Гармония — в неуловимости текучести, флюидности атмосферы.

X

В детстве я видел предмет, ощупывая. А сейчас я его вижу с пространством впереди… Я стараюсь не миновать всей этой оболочки, которая его окружает. Можно это пространство миновать одним махом. А можно — шажками, — и тут видишь, что оно соткано из множества рефлексов света.

XI

Гармония — идейное начало моей работы. Когда есть гармония, все промежуточные стадии теряют свою важность.

XII

В красочной поверхности происходит «обмен веществ». Из нее что-то выплывает, начиная определяться. Но не должно выплыть до конца. Этот ребус не должен быть разгадан.

XIII

Пленэр — это то, что связано с совестью. Когда человека удовлетворяет раскраска, это значит, что его совесть глуха к истине.

XIV

Вне традиции — значит, вне Бога. Традиция — это то, что нас связывает с Ветхим Заветом.

XV

Мои работы были сделаны честно. Я никого не имел в виду. Кроме себя и модели.

XVI

Тезис Машкова-Сезанна — передать пространство и форму цветом — привел меня тогда к самоубийству. Такое понимание цветоформы дает фрагмент мира, это уже не есть космос, уже не есть целое. Это разделительный момент, не приводящий к гармонии. Делимые вещи — пространство, форму, надо уметь соединять.

XVII

Отказ от цвета — это физиологический момент, как наступает нелюбовь к чему-то.

XVIII

Идеальная геометрическая фигура — шар. «Я должен как яблоко быть» — ибо имеются тысячи плоскостей, связывающих шар с бесконечностью.

XIX

Я хочу в ограниченном пространстве найти живописную модель бесконечности.

XX

От живого восприятия рождается идея. Идея накладывается на живое. Я ищу грань умозрительного с непосредственным, там где идея встречается с конечным.¹

¹ Эти высказывания В.Г. Вейсберга были записаны при разных обстоятельствах и в разное время (в основном, когда я училась у него в вечерней школе живописи при Доме архитекторов, где он преподавал), между 1965 и 1974 годами. Хотя они возникли в процессе длительных диалогов с мастером, сложились они не в форме диалога: это скорее записи размышлений художника вслух о целях, задачах и трудностях его художественного поиска. Читая их, нужно иметь в виду, что приводимые здесь высказывания представляют собой отрывки из более длинных и связных текстов, богатых к тому же различными оттенками, которые им придало настроение художника в тот момент. Выбор и характер этих высказываний был обусловлен, к сожалению, небольшим объемом, предоставленным мне издателями.

Часть этих записей фигурирует в моей статье, сопровождающей каталог выставки В.Г.Вейсберга, проходившей в Музее Тель-Авива в октябре-ноябре 1979 года. Эти записи были использованы и в каталоге выставки В.Г.Вейсберга в Галерее Горки-Басмаджан в Париже в июне-сентябре 1984 года.

В русском оригинале эти записи публикуются впервые.

Ксения Муратова. Париж