Письма Зинаиды Серебряковой Евгению Климову¹

Публикация П.Павлинова

Более 12 лет Зинаида Серебрякова вела переписку с Евгением Евгеньевичем Климовым (1901–1990), художником, иконописцем, искусствоведом. Долгое время проработав в Риге, в 1949 году он перебрался в Канаду, в Монреаль, где жил со своей женой Марией Климентьевной и сыновьями Климов много писал о русских художниках в эмиграции. Отдавая должное таланту Зинаиды Серебряковой, с которой он познакомился по переписке в 1955 году. свой сборник статей «Русские художники» в 1974 году он завершил страницами о ее творчестве: «Ее искусство — это чистый источник, полный уважения к своему делу и к прошлому, но прошлого не повторяющий… Искусство ее глубоко человечно, проникнуто сердечной любовью к каждому возрасту человека».

Париж, 3 октября 1960 г.

Глубокоуважаемый и дорогой Евгений Евгеньевич,

Это настолько безобразно для меня, так бесконечно долго не отвечать на Ваше милое письмо от 6-го мая, что прощения мне нет!.. и, все-таки, я надеюсь на Ваше великодушие простить меня!

В мае месяце была у нас большая радость — прилетела, на авионе, из Москвы моя долгожданная дочь Татьяна, и я была сама не своя от волненья весь месяц, что она провела у нас… Я оставила ее 36 лет тому назад и еле узнала ее, — но скоро снова моя «Тата» стала близкой, и почти казалось, что такой долгой разлуки не было… Но время прошло так быстро! Столько накопилось вопросов о том, что и как кто поживает, — расспрашивала про моего сына (архитектора Женю, живущего в Ленинграде), про моих двух незабвенных братьев, Евгения Евгеньевича² и Николая Евгеньевича, расстрелянного совершенно безвинно большевиками в 1943 году³, а теперь «реабилитированного» (но ведь это уже поздно!!!), и вообще о худож. жизни…

Тата горячо уговаривала меня вернуться в СССР, но я и думать не могу снова «пересадиться» в чуждый мне мир… хотя и тут, в Париже, нам бесконечно трудно живется, но пока (м.б., увы, ненадолго) еще не все разрушено в понятиях «о свободе мысли»! Дочь пришла в ужас от всего «нового», абстрактного «искусства», переполняющего все галереи, салоны и музеи в Париже… Да, мы присутствуем при страшном крушеньи и провале Запада…. Было одно утешение для нас, повидать выставку «Le siecle de Louis XIV», в Musee des Arts Decoratifs⁴, — где собрали замечательные образчики мебели, гобеленов, всего быта и картины этой высокой культуры… И стыдно подумать, что в том же Лувре устраивают, постоянно теперь, выставки неподобной мерзости современных «художников» — абстрактных и пр.

В июне я очень сильно болела — воспалением легких — еле поправилась. Мы никуда из Парижа не уезжали — «лета», собственно, не было — одни бесконечные дожди, холод и мрачное небо — и это продолжается и по сей день. А как Вы провели лето? Уезжали на Grande-Riviиre и много ли рисовали? Продолжаете ли Ваше трогательное подвижничество — будить интерес к искусству у канадцев, или почва совершенно безнадежная?!

Сегодня отослала Вам, наконец, каталог «Советской выставки в Париже» (простой почтой) и прошу простить меня, что не исполнила это раньше! Не переписала еще письмо Т.Карсавиной (о дяде Шуре)⁵, т.к. Анна Александровна так и не удосуживается мне его дать: она уезжала на 2 месяца (с Еленой Александровной) на берег океана и только на днях вернулась в Париж, поправилась и отдохнула, от подавленного горем состояния.

Вы спрашиваете меня о впечатлении <от> «Советской выставки»⁶ — в общем — было очень интересно; а увидеть дивные вещи наших великих мастеров 18го и начала 19-го века, захватывающе радостно… К сожалению, только их очень мало и Александр Иванов, Брюллов, Венецианов могли бы быть лучше представлены (хотя и то, что прислано, — были шедевры!)… Затем период передвижников — тоже доставил огромное удовольствие — репинский «Портрет Пирогова» — поразителен…. А всех больше — был отдел Современного Советского искусства, где мне очень понравилась графика (почти все художники талантливы и остры), но живопись «пропагандного стиля» — очень неприятна — банальна, или наивна по сюжетам, всегда огромных размеров… Очень понравился мне портрет Сергея Коненкова — работы Корина — так сильно, нервно и мастерски написанный! Кончаловский автопортрет и натюрморт мне не понравились… Хотела было пойти еще раз на эту выставку, но не удалось, из-за моей болезни.

Итак, дорогой Евгений Евгеньевич, буду рада, если получу от Вас словечко прощенья за мое невежество!

Шлю самый искренний привет Вам и всей милой семье Вашей,

Искренне преданная Вам

З.Серебрякова

10 Сентября 1965

Многоуважаемый и Дорогой Евгений Евгеньевич,

Не помню, ответила ли я Вам и поблагодарила ли я Вас за Ваше милое письмо от 22го августа? А потому пишу еще раз, как я обрадовалась, получив Ваше письмо! Т.к. давно все собиралась написать Вам!

Моя выставка в Москве уже давно закрылась — (22 июня), теперь выставку эту отправляют в Киев, а затем в Ленинград, (где она состоится, м.б., в ноябре, или декабре?) в залах Русского музея, где устраивают временные выставки⁷. Народу на моей выставке перебывало много, — но какой был «материальный» успех, — я не знаю ничего… Вообще, моя дочь (затеявшая всю эту «историю» с выставкой) ничего, толково, мне не написала, и я даже не знаю, что именно было выставлено из присланных, из Парижа, моих этюдов…⁸ Предисловие А.Н.Савинова, в каталоге, очень подробно и внимательно написано, и я очень Алексею Николаевичу благодарна… но репродукции, в каталоге, очень меня огорчили! — Половина вещей там, — все уже 100 раз виденные вещи и безобразно напечатаны…⁹ Т.ч. мне просто стыдно посылать этот каталог моим знакомым и Вам, дорогой Евгений Евгеньевич! Но если Вас этот, неудачный, каталог интересует — я вышлю его Вам… (в этюде «Баня» — например, срезана половина лба; в другом этюде, «Балетная уборная» — половина туфельки балерины срезана!!, костюм куклы, из балета «Фея кукол» — декорации и костюмы Л.Бакста). Вообще же кем-то «подрисованы» — то нос, то лица, и т.д. Из моих «крестьянок» — напечатана самая безобразная! И т.д. и т.д.

Книга «А.Н.Бенуа» Эткинда у меня есть — (подаренная мне А.Н.Савиновым). Скоро выйдет еще одна монография о дяде Шуре — текст Савинова и Зильберштейна. Нам очень было интересно видеть репродукции вещей «А.Н.Бенуа» — многое я видела впервые! — (но, все-таки, как жаль, что репродукции не все хорошо напечатаны)… Вот издание «Медного всадника», с иллюстрациями А.Н.Бенуа, очень замечательно напечатано — я считаю, что это шедевр дяди Шуриного творчества! Есть ли «Медный всадник» этот у Вас?¹⁰

Еще раз, дорогой Евгений Евгеньевич, благодарю Вас за письмо и надеюсь, что Вы побалуете меня, написав еще нам, как Вы поживаете! И спасибо за Ваше внимание к моему искусству!..

Сын мой и дочь, и я шлем Вам и Вашей милой жене наш искренний привет.

Преданная Вам

З.Серебрякова

P.S. Простите за такое сумбурное и бестолковое письмо!

В каталоге помещена безобразная фотография с меня, снятая Пушкаревым (директор Эрмитажа) — пришедшим в 1964 г. к нам, вечером, и, без всякого спроса, снявшим меня, растрепанную и помещенную бессмысленно и бездарно в каталог…¹¹

Париж, 11 октября 1966

Дорогой Евгений Евгеньевич,

Спасибо Вам сердечное за Ваше письмо (от 14го сентября). Какое мне большое удовольствие получать весточку от Вас! Вижу, по Вашему письму, как Вы безумно заняты, а потому еще больше тронута, что Вы уделяете мне драгоценное Ваше время….

Как я жалею, что не услышу Ваш доклад об тоже любимом мною, удивительном мастере — Сурикове, стоящем совершенно особо в русском искусстве, гениальном художнике…¹² Но, м.б., Ваш доклад будет напечатан в Русской газете? и я, была бы, так рада его прочесть…

Получила, недавно, из СССР книгу «Серов-рисовальщик»¹³ и была рада увидеть его рисунки, еще, прежде, мне незнакомые, замечательно мастерские! а также несколько портретов, тоже невиденных раньше….

Книгу Анненкова я получила от автора («Дневник моих встреч») и совершенно с Вами согласна… Мы имеем «счастье» жить ведь рядом в доме с Юрием Павловичем (он в 31bis, а мы в 31, Campagne 1iere)… Лет 5 тому назад мы были с Катей у него в мастерской и пришли в совершенное «недоумение», когда Анненков показал нам (в своей мастерской), с гордостью, свои произведения на стене, обрамленные куски извести (?), с воткнутыми сучками (выходящими из рам)… Когда я, с «наивностью», спросила, что сие означает? Юрий Павлович объяснил, что это «4ое» (?) измерение, изобретенное им…. Да, это безнадежное явление — абсолютная, бессмысленная чушь…. Но это между нами, дорогой друг… Т.к. Анненков ведь довольно «таинственная» личность — в смысле своих взглядов и т.д… Вы спрашиваете, «какое у меня о нем впечатление». Но откровенно говоря, — очень жуткое, и я боюсь его и избегаю встретиться с ним…¹⁴

Лето в Париже было отчаянное — дождь, холод (и солнца ни разу не видели)… что продолжается и теперь.

Ждем, с нетерпением, моего старшего сына (Женю), которому послали еще в мае все нужные бумаги (франц.); после разлуки, в 42 года, надеюсь, что ему «позволят» приехать, на 1 месяц, в Париж?!¹⁵

Шура, Катя и я шлем Вам, дорогой друг, самый сердечный привет и всегда так счастливы получить от Вас всегда такие милые, интересные письма….

Искренне Ваша

З.Серебрякова

Париж 9 окт. 66

P.S. Как интересно было бы прочесть Ваши доклады о Сурикове и Иване Яковлевиче Билибине… (которого очень ценим тоже!! Совестно просить Вас прислать нам Ваши доклады — но мы вернули бы их Вам, непременно)!...

Простите за ужасную эту бумагу, случайно попалась под руку!.. а переписывать письмо, опять, задержит мой ответ.

Примечания

1 15 писем З.Е.Серебряковой Е.Е.Климову 1960–1967 гг. хранятся в Фонде русского зарубежья им. А.Солженицына в Москве (Ф.43. Оп. 1. Д.21). Печатаются впервые и без сокращений.

2 Брат Зинаиды Серебряковой, Евгений Евгеньевич Лансере (1875–1946), после революции 1917 г. жил на Кавказе. В 1927 г. он приезжал в Париж, где помог сестре арендовать новую квартиру-мастерскую. В 1934 г. переехал в Москву, где много работал над монументально-живописным оформлением новых построек. О влиянии Е.Е.Лансере на сестру см. в ст.: Павлинов П.С. Так вот ты какой, Восток! // Третьяковская галерея. 2014. № 4 (45).

3 Информации о Николае Евгеньевиче Лансере (1879–1942) даже после реабилитации в 1957-м было очень мало. Он был вторично арестован в 1938-м по обвинению в шпионаже. В 1940 г. из Воркутлага этапирован в Москву. А после начала войны в 1941-м — в Саратов, где умер в тюремной больнице 6 мая 1942 г.

4 Серебряковы с 1920-х гг. сотрудничали с Музеем декоративных искусств в Париже. В 1926 г. 19-летний Александр исполнил стилизованные географические карты для музея. На выставке «Век Людовика XIV» («Людовик XIV. Стиль и декор»), на открытии которой Зинаида Серебрякова была со своей дочерью Екатериной, были представлены вещи из многих дворцов и частных собраний. «Мирискусническое» увлечение XVIII веком и материалы выставки были полезны Екатерине, которая в этом году мастерила «коробочку»-макет спальни особняка Артуро Лопеса в Нёйи-сюр-Сен близ Парижа в стиле Людовика XIV.

5 После смерти Александра Николаевича Бенуа в феврале 1960 г. балерина Тамара Карсавина, дружившая с художником еще с дореволюционных Дягилевских сезонов, написала письмо его старшей дочери Анне Александровне. А в 1961 г. в журнале «Ballet Annual» (№15) опубликована статья Карсавиной «Benois the Magician» («Бенуа-волшебник»; P. 76-78).

6 23 марта – 4 апреля и в мае 1960 г. Францию посещал Н.С.Хрущев. К встрече руководителей СССР, США, Великобритании и Франции, предполагавшейся в середине мая 1960 г., но сорванной из-за полета Ф.Пауэрса, в Музее современного искусства в Париже была организована выставка «La peinture russe et sovietique» («Русская и советская живопись»), вернисаж которой посетили Серебряковы.

7 Долгожданная выставка работ Зинаиды Серебряковой (последняя перед этим выставка в СССР, в Ленинграде, прошла в 1929 г.), инициированная ее дочерью Татьяной, открылась 24 мая 1965 г. в Выставочном зале Союза художников СССР на Кузнецком мосту. Судя по количеству напечатанных в феврале–марте приглашений (1200 экземпляров), на вернисаже побывали очень многие. Было представлено более 250 работ из музеев СССР, из частных собраний и привезенных из Парижа. В конце июня выставку перевезли в Киев, в Музей русского искусства. В Русский музей в Ленинграде выставка попала уже в начале 1966 г.

8 Зинаида Серебрякова преувеличивает. Судя по письму Александра Серебрякова брату Евгению от 2 июля 1965 г., Евгений в письме матери подробно описал выставку, а «Таточка тоже прислала… несколько писем с описанием открытия и прислала даже схематический план — где что повешено, какие работы выставлены».

9 Каталог с 10-страничной вступительной статьей А.Н.Савинова был напечатан в апреле 1965 г. тиражом 6 тысяч экземпляров в Московской типографии №5 Главполиграфпрома на Маломосковской улице (дом 21), на месте которой в 2004–2005 гг. построены высотные жилые дома. В каталоге 26 иллюстраций, из которых только одна цветная на вклеенном листе («Марокко. Фигуры в дверях»; 1928). Многие произведения при предпечатной подготовке обрезаны по краям и подправлены ретушью.

10 Зинаида Серебрякова собирала издания, иллюстрированные Александром Бенуа и написанные о нем искусствоведами. Монография М.Г.Эткинда (первая в России после книги Эрнста 1921 г.) была издана в первых месяцах 1965 г. Отпечатанная в ленинградской типографии № 3 (быв-шая типография «Товарищества Р.Р.Голике и А.И.Вильборга») и вскоре присланная А.Н.Савиновым, она очень понравилась Серебряковым в Париже. Сборник «Александр Бенуа размышляет…» подготавливался А.Н.Савиновым и И.С.Зильберштейном около 10 лет. В 1956–1957 гг. они вступили в переписку с Александром Бенуа. Напечатан он был только в 1968 г. во 2-й московской типографии издательства «Наука». Поэма А.С.Пушкина «Медный всадник», опубликованная с иллюстрациями А.Н.Бенуа в 1923 г., была переиздана издательством «Художественная литература» в 1964 г.

11 Речь идет о фотопортрете Зинаиды Серебряковой, которым открывается каталог 1965 г. Художница ошиблась, назвав Пушкарева директором Эрмитажа. Василий Алексеевич (1915–2002) был парторгом Академии художеств в Ленинграде и в 1951 г. был назначен директором Русского музея. В этой должности Пушкарев несколько раз приезжал к Серебряковым в Париж: в 1964 г., когда сделал фотографию Зинаиды, неожиданно для нее помещенную в каталог; в 1966 г. в связи с приобретением 21 ее работы с выставки в собрание Русского музея.

12 Еще в мае 1957 г. Зинаида Серебрякова беседовала о В.И.Сурикове с искусствоведом В.С.Кеменовым (1908–1988), опубликовавшим в 1956 г. свои «Статьи об искусстве». В 1956–1958 гг. он был постоянным представителем СССР при ЮНЕСКО и несколько раз посещал Серебряковых в Париже, уговаривая их вернуться в СССР.

13 Альбом «Серов-рисовальщик» был издан в Москве в 1961 г. со статьей И.Э.Грабаря.

14 Юрий Павлович Анненков (1889–1974) в 1950–1960-е гг. работал в духе современного искусства (в т.ч. ассамбляжи на полотне, композиции с металлическими деталями и др.), далекого от вкуса Зинаиды Серебряковой. Непонятны были и политические метания Анненкова. После войны он сотрудничал с Союзом советских патриотов, а в 1966 г. уже был на съезде антисоветского Народно-трудового союза (НТС) в Мюнхене. В этом же 1966 г. в США опубликованы его мемуары «Дневник моих встреч. Цикл трагедий». Интересно, что 19 июня 1965 г. Анненкова навестила Анна Ахматова, которую Зинаида Серебрякова рисовала еще 26 декабря 1922 г. в Петрограде. В 1965 г. Ахматова была совсем рядом с мастерской Серебряковых, но тогда они не увиделись.

15 Евгений Борисович Серебряков смог приехать в Париж только в декабре 1966 г. В письме Е.Е.Климову от 18 марта 1967 г. Зинаида Серебрякова с горечью писала о разнице взглядов со своими детьми, оставшимися в СССР, с Евгением и Татьяной. В любом случае, трудно переоценить радость встречи Зинаиды с Евгением после 42-летней разлуки и за 9 месяцев до наступления «неизбежного часа», о котором Зинаида писала в том же письме от 18 марта.