А.Н.Толстой и его корреспонденты

В 1989 г. в издательстве «Художественная литература» вышел в свет двухтомник «Переписка А.Н.Толстого», содержавший 399 писем А.Н.Толстого и 150 писем к нему самому. Многие из них публиковались впервые. Двухтомник был подготовлен зав. группой по изданию Полного академического собрания сочинений А.Н.Толстого ИМЛИ РАН (тогда АН СССР) Алисой Михайловной Крюковой.

В предисловии к двухтомнику А.М.Крюкова писала о крайней разбросанности по разным архивохранилищам страны литературного наследия писателя и, в частности, его эпистолярного наследия: «Где, например, находятся сейчас, и сохранились ли, письма Толстого к близкому и дорогому для него человеку — тетке, сестре его матери, Марии Леонтьевне Тургеневой? <...> Нет этих писем, а в архиве (ЦГАЛИ) хранятся лишь конверты от них...»¹

Многое указывало на то, что часть писем, и немалая, затерялась в архиве литературного секретаря Толстого — Ю.А.Крестинского (1913–1975). Те же пропавшие письма к М.Л.Тургеневой за 1906–1913 гг. цитировались в работах Крестинского, посвященных биографии писателя². «А письма, адресованные Толстому, — М.А.Волошина, например? — пишет далее Крюкова. — Ведь были же эти письма, если на них ссылается и цитирует в своих работах биограф писателя. А письма И.А.Бунина, о существовании которых (в “сундуке”) упоминает Толстой?»³

В частных беседах со мной Алиса Михайловна недоумевала также по поводу отсутствия в архиве писателя писем Н.С.Гумилева, М.А.Кузмина, Андрея Белого, С.Городецкого, других представителей литературы и искусства Серебряного века: «Они должны быть! Где-то же они есть!»

Уже после кончины А.М.Крюковой в Государственный литературный музей обратился Михаил Михайлович Чиликов — пасынок Ю.А.Крестинского, сын его вдовы Наиды Башировны Чиликовой. Он предложил ГЛМ выкупить 1006 единиц (628 ед.хр.) переписки А.Толстого. Прояснилось наконец обстоятельство, вызывавшее недоумение исследователей: Людмила Ильинична Толстая, последняя жена Алексея Николаевича, передала в распоряжение Ю.А.Крестинского, своего родственника, для работы над биографией писателя, львиную долю его переписки. Ю.А.Крестинский годы работал над «Летописью жизни и творчества А.Н.Толстого», но так и не закончил ее, представив лишь краткий вариант своего труда ученому совету ИМЛИ. «Летопись» не была утверждена Ученым советом, так как требовала серьезной доработки — в ней было много неточностей, пустот и фактологических ошибок. Однако Ю.А.Крестинский проделал огромную работу по систематизации хроники жизни и творчества А.Толстого, что, безусловно, делает ему честь. А письма, переданные ему Л.И.Толстой, после его кончины остались у его вдовы Н.Б.Чиликовой.

Главный хранитель ГЛМ Алексей Яковлевич Невский, имея на руках переданный ему сотрудниками Музея-квартиры А.Н.Толстого подробный список предлагаемых документов, среди которых были и письма М.Волошина, И.Бунина, Е.Кругликовой, К.Бальмонта и многих других, убедил представителей Министерства культуры РФ выделить необходимую сумму на приобретение столь значимого фонда. В результате, только в 2006 г. письма оказались в рукописном фонде ГЛМ.

Государственный литературный музей намерен и дальше комплектовать фонд А.Толстого. В частности, совсем недавно, в 2013 г. нам любезно предоставили письма из архива внучки писателя Марины Евгеньевны Шиловской, некоторые из них публикуются в данной подборке. Не вызывает сомнений то, что еще много писем как А.Толстого, так и его корреспондентов находятся в частных руках, и мы всячески постараемся их разыскать.

И.Г.Андреева

И.А.Бунин — А.Н.Толстому

1, Rue Jacques Offenbach 1 Янв. 1922 г.

Paris XVI

Милый Алексей Николаевич, дорогая Наталья Васильевна⁴, с Новым годом, целуем и поздравляем.

Прости, любезный друг, что не ответил на твое, теперь уже весьма давнее письмо. Нечего было писать, все было по-старому, а главное — я опять долго лежал, поглупевший, обессиленный, безвольный от слабости, а потом узнал то ужасное, что ты, спасибо тебе, скрыл, отдалил на время от меня — разумею брата Юлия ⁵.

Прости и напиши мне, как живешь, что делаешь, правда ли, что гребешь деньги лопатою⁶ и пр. У нас нового, кажется, ничего нет. Обнимаю тебя, целую ручки Наталии Васильевны и детей.

Твой Ив. Бунин

* * *

Отправлено из Парижа в Берлин (ОРФ ГЛМ. Ф. 186. Оп. 3. Ед.хр. 167. Л. 1).

В разные жизненные периоды Толстой и Бунин то встречались, то расходились, то дружили, то враждовали, то вновь тяготели друг к другу. После возвращения Толстого из эмиграции, казалось бы, их пути окончательно разошлись. Однако это было не совсем так.

Оказавшись за границей, Толстой, Бунин и другие русские писатели организовали новое парижское книгоиздательство («Русская земля»). Совместные поиски источников существования, сидение на общих литературных собраниях, печатание в одних и тех же эмигрантских газетах еще более сблизило их: «…жили мы с Толстыми в Париже особенно дружно, встречались с ними часто, то бывали они в гостях у наших общих друзей и знакомых, то Толстой приходил к нам с Наташей, то присылал нам записочки…» — вспоминал Бунин7. Вместе они бывали частыми гостями литературного салона Тэффи. Периодически на несколько дней выезжали семьями из Парижа к морю, в вандейскую деревушку Сабль-д’Олон, которую А.Толстой окрестил «Олонецкие пески»8. В одной из таких поездок было задумано издание нового детского журнала, который решили назвать «Зеленая палочка». В журнале печатались стихи Бунина, первые главы повести А.Н.Толстого «Детство Никиты», рассказы Куприна, стихи Тэффи, Дон-Аминадо и др.

Общение было тесным и далеко не формальным. А.Бахрах вспоминал бунинские рассказы о Толстом: «...Особой нежностью пропитаны его высказывания об “Алешке” Толстом, ему он прощает многое, что не простил бы, пожалуй, никому другому. Охотно вспоминает встречи с ним “на заре” эмиграции:

<...> Я однажды зашел к нему, когда он умывался.

— Посмотри на меня, Иван, до чего я красив, мне порой самому от этого жутко становится!

Действительно, человек необыкновенной силы, никогда ничего подобного не видел. Он сам мне рассказывал:

— Прихожу я раз домой навеселе, что-то меня рассердило, и я начал буйствовать. Кричу на весь дом: “Сейчас угол у камина отобью!” (не повторю, каким способом). Прибежали дети, плачут, кричат “Папочка, не надо!”, еле они меня успокоили.

Но какой он работяга!»⁹

Статья И.Бунина «Третий Толстой» (1949) готовилась к печати тогдашним его литературным секретарем Андреем Седых¹⁰, признававшим, что этот очерк стал своеобразной местью, осуществленной Буниным лишь через 13 лет, после публикации интервью А.Толстого «Зарубежные впечатления» («Литературный Ленинград», 23 ноября 1936 г.): «Случайно в одном из кафе Парижа я встретился с Буниным. Он был взволнован, увидев меня. Я спросил, что он намерен делать. Бунин сказал, что он хочет переехать в Рим, так как ему не хочется еще раз связываться с революцией. Так он и сделал. Но эта поездка окончилась неудачей. Фашисты оказали Бунину такой прием, что ему, полуживому, пришлось вернуться в Париж…» — писал Толстой.

В газете «Последние новости» сам И.Бунин объяснял, что эта поездка по маршруту Париж — Прага — Женева — Рим — Париж была предпринята им для встреч с немецкими, чешскими и итальянскими издателями. В Германии, на таможне, писателя подвергли унизительному досмотру, раздев донага и заставив стоять разутым на ледяном каменном полу. Допросы, крики и издевательства продолжались более 6 часов: «…Все время осыпали меня кричащими вопросами, — писал Бунин, — хотя я уже сто раз заявил, что не говорю и почти ничего не понимаю по-немецки. Каждый мой носовой платок, каждый носок был исследован и на ощупь и даже на свет…» ¹¹

В интервью Толстого не говорится, что вся эта экзекуция происходила не в Италии, а в Германии. А уж во второй части интервью раздраженный на Бунина Толстой заявляет: «Я прочел три последних книги Бунина — два сборника рассказов и роман “Жизнь Арсеньева”. Я был удручен глубоким и безнадежным падением этого мастера. От Бунина осталась только оболочка прежнего мастерства. Судьба Бунина — наглядный и страшный пример того, как писатель-эмигрант, оторванный от своей родины, от политической и социальной жизни страны, опустошается настолько, что его творчество становится пустой оболочкой, где ничего нет, кроме сожалений о прошлом и мизантропии»¹².

Это интервью, учитывая начинающуюся ежовщину, было определенным политическим маневром Толстого, продемонстрировавшего в очередной раз полный разрыв с собственным эмигрантским прошлым. Была и досада — Бунин не послушался Толстого. Он готов был ехать куда угодно, только не в советскую Россию.

Можно предположить, что Толстой уж никак не ожидал, что какая-то мелкая малотиражная газетка доберется до Парижа и уж конечно, что она попадется на глаза Бунину. Однако, по сведениям Андрея Седых, интервью Толстого попалось-таки на глаза Бунину: «Ивана Алексеевича эти впечатления не могли оставить равнодушным… Думаю, именно тогда и родилась у него мысль написать “Третьего Толстого”, которую он осуществил только пятнадцать лет спустя. Но, как говорят французы… месть, это блюдо, которое надо есть холодным…»¹³

Сам же Толстой, за исключением вышеназванного интервью, с любовью и трепетом относился к творчеству Бунина и с интересом следил за его жизнью. Этому есть много подтверждений.

В 1933 г., посылая свои соображения по изданию ГИХЛ русских классиков, среди имен Пушкина, Лермонтова, Л.Толстого и Чехова, Толстой предлагает издать и эмигранта Бунина. 10 апреля 1943 г. на лекции в военной академии Толстой отозвался о Бунине как о самом выдающемся писателе современности. Отмечая зоркость художественного глаза Бунина, на этой же лекции Толстой рассказал забавный случай, слышанный им от М.Горького. В Неаполе, в ресторане, писатели решили поиграть в игру, кто запомнит больше всего деталей у только что вошедшего в ресторан человека. Все это нужно было успеть за 3 минуты. Горький за это время успел очень немного, отговорившись несколькими фразами. Л.Андреев и вовсе «…понес чепуху, даже цвет костюма не успел заметить. А вот у Бунина был очень зоркий глаз. Посмотрел и за 3 минуты все успел охватить, он даже детали костюма описал, что галстук с такими-то крапинками, что неправильный ноготь на мизинце, даже бородавку успел заметить. Все это он подробно описал, а потом сказал, что это международный жулик. Почему — этого он не знает, но жулик… Метрдотель сказал, что этот человек откуда-то появляется часто в Неаполе, что он собой представляет — не знает, но у него дурная слава. Значит, Бунин совершенно точно сказал…»¹⁴

Где-то в начале июня 1941 г. А.Толстой получил открытку от И.Бунина: «Алексей Николаевич, я в таком ужасном положении, в каком еще никогда не был, — стал совершенно нищ (не по своей вине) и погибаю с голоду вместе с больной Верой Николаевной…»¹⁵ Далее Бунин просит Толстого помочь ему получить хоть какие-то деньги от советских издательств, беззастенчиво печатавших его книги. Чем же отвечает Толстой на этот отчаянный зов о помощи? Он обращается к Сталину: «Дорогой Иосиф Виссарионович, я получил открытку от писателя Ивана Алексеевича Бунина… Он пишет, что положение его ужасно, он голодает и просит помощи… Мастерство Бунина для нашей литературы чрезвычайно важный пример — как нужно обращаться с русским языком, как нужно видеть предмет и пластически изображать его. Мы учимся у него мастерству слова, образности и реализму…»¹⁶

Толстой очень рисковал — вернись Бунин в Россию, он бы мог потеснить Толстого с литературного Олимпа, перетянув на себя общественный интерес. К тому же авторитет живого классика, лауреата Нобелевской премии мог бы оказаться более несомненен, нежели творческий авторитет Толстого. Тем не менее Толстой продолжает: «Дорогой Иосиф Виссарионович, обращаюсь к Вам с важным вопросом, волнующим многих советских писателей, — мог бы я ответить Бунину на его открытку, подав ему надежду на то, что возможно его возвращение на родину?

Если такую надежду подать ему нельзя, то не могло бы Советское правительство через наше посольство оказать ему матерьяльную помощь. Книги Бунина не раз переиздавались Гослитиздатом…»¹⁷

По воспоминаниям Ю.А.Крестинского, 18 июня 1941 г. письмо было отправлено тотчас же в кремлевскую экспедицию.

Ответа на свою просьбу Бунин так и не получил, через несколько дней началась война. Путей связаться с Буниным, помочь ему Толстой не нашел, да и не мог найти. Бунин оказался на оккупированной территории, и связаться с ним было уже невозможно…

Известие о смерти Толстого настолько потрясло Бунина, что он, забыв все предыдущие разногласия и ссоры, в течение трех дней пишет об этом:

«24.2.45. Суббота.

В 10 вечера пришла Вера и сказала, что Зуров слушал Москву: умер Толстой. Боже мой, давно ли все это было — наши первые парижские годы и он, сильный, как бык, почти молодой!

25.2.45.

Вчера в 6 ч. вечера его уже сожгли. Исчез из мира совершенно! Прожил всего 62 года. Мог бы еще 20 прожить.

26.2.45.

Урну с его прахом закопали в Новодевичьем…»¹⁸

В письме к литератору Я.Б.Полонскому¹⁹ от 9 марта 1945 г. он говорит о Толстом, «смертью которого <…> действительно огорчен ужасно — талант его, при всей своей пестроте, был все-таки редкий!»²⁰

Из переписки с родными

А.Н. и Л.И. Толстые — М.А. и Е.А. Шиловским

Из МОСКВА ПУШКИНА 293 33 8 14 40 = МОСКВА

БОЛЬШОЙ РЖЕВСКИЙ ПЕРЕУЛОК 11/1

МАРИАННЕ ТОЛСТОЙ

МЫ ЖЕ ВСЕГДА ГОВОРИЛИ ЧТО БУДЕТ ДОЧЬ А НАМ ВНУЧКА ТЧК

ГОРЯЧО ПОЗДРАВЛЯЕМ ТЕБЯ И ОБОИХ

ЕВГЕНИЕВ²¹

ВНУЧКУ ЦЕЛУЕМ С ОСОБЕННЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ =

АЛЕКСЕЙ ЛЮДМИЛА ТОЛСТЫЕ +

* * *

Телеграмма была отправлена 8 мая 1937 г. из Москвы, где А.Н.Толстой с женой были одним-двумя днями, приезжая из Ленинграда по издательским делам (Толстые обычно останавливались в гостинице «Метрополь»).

Л.И. и А.Н. Толстые — М.А.Шиловской

Дорогая Машенька!²²

Представляю себе твое счастье и от всей души радуюсь ему, от всего сердца счастлива за тебя.

Все страшное позади, теперь начнутся трудные, сладкие, волнующие и вкусные хлопоты с маленьким розовым кусочком мяса. Ты, наверное, уже возмутилась этим словам и готова мне доказывать, что твоя дочь самое сознательное в мире существо с ярко выраженными способностями, например, к балету?

У нас ужасный калейдоскоп деловых встреч и работы, работы у Алеши конечно, но мне как «болельщику» и организатору времени и сил тоже достается. Я очень была огорчена, что не могла минуты вырвать, чтобы послать тебе несколько ободряющих и сочувствующих слов перед родами. Но, странно, в этот день я беспрестанно тебя вспоминала. Папа страшно, страшно рад за тебя, но несколько ошеломлен тем, что он все же… [дедушка] дядя^хх).

Я хочу непременно приехать на один день поцеловать тебя и внучку (sic!) Сообщи мне, когда ты [будешь] вернешься домой и будешь в состоянии принимать родственные визиты.

Целую тебя очень крепко, мне очень хочется знать, как ты себя чувствуешь.

Папа целует «миллион» раз Твоя Людмила

Милая Машенька, поздравляю тебя и горячо целую. Девчонку — нашлепай и скажи что от дяди (?!) Алеши.

Очень хочу тебя увидеть, но не знаю, когда соберусь в Москву. Занят кошмарно²³.

Обнимаю Евгения Александровича²⁴. Привет Жене²⁵.

Твой Алекс

^хх) поправка — Алешина цензура (примеч. Л.И.Толстой). Слово «дедушка» зачеркнуто, и над ним рукой А.Н.Толстого написано «дядя» (примеч. публ.)²⁶.

* * *

Отправлено из Детского Села в десятых числах мая 1937 г.

7 мая 1937 г. в Москве у Марианны Толстой-Шиловской и Е.А.Шиловского родилась дочь — первая внучка А.Н.Толстого Марина.

В это время семья Шиловских жила в Москве, в Большом Ржевском переулке, дом 11, кв. 1. Телеграммы и письма приходили на этот адрес. Затем Е.А.Шиловский относил их Марианне Алексеевне в роддом им. Грауэрмана (Арбат).

А.Н. и Л.И. Толстые — М.А.Шиловской

* * *

Открытка отправлена в июле 1937 г. из Сен-Мало — небольшого городка на берегу Ла-Манша, на северо-западе Франции (в Бретани), где А.Н.Толстой и Л.И.Толстая оказались волею обстоятельств вместе с А.А.Фадеевым (дата отправления на почтовом штемпеле: 11.07.1937; дата получения: 1.08.1937).

Еще 5 июня 1937 г. Толстой написал заявление в НКИД с просьбой о разрешении командировки в Испанию на Второй конгресс Международной ассоциации писателей в защиту культуры — Людмиле Ильиничне Толстой в качестве его секретаря и переводчицы.

21 июня 1937 г. Толстой в составе делегации писателей выехал в Испанию.

Открытие конгресса должно было состояться не в Барселоне, где остановились члены делегации (отель «Мажестик»), а в Валенсии.

Ночь с 3 на 4 июля была чрезвычайно тяжелой — было несколько тревог и бомбардировка Валенсии. Но открытие конгресса прошло в намеченный день, и именно в Валенсии Толстой был избран международным сообществом писателей в президиум. На завтраке, устроенном испанским правительством в честь делегатов, Алексей Толстой выступил с ответной речью на приветственную речь министра просвещения Испании Хесуса Эрнандеса. После избрания в президиум конгресса Толстой на первом же заседании выступил с пленарной речью (Советское искусство. 1937. 11 июля. №32; Известия. 1937. 8 июля. №158).

5 июля делегаты вернулись в Мадрид. 7 июля Толстой ездил на фронт в Гвадалахару. По дороге он останавливался в Алькале (родина Сервантеса). С вечера 7 июля начались бомбардировки и сильные артиллерийские обстрелы Мадрида. В связи с этим, по просьбе французской делегации (Известия. 1937. 25 июля. №174), конгресс вынес решение перенести свою работу в Париж.

14 июля Толстой вместе с остальными членами советской делегации приехал в Париж, а 17 июля он был избран в состав бюро Международной ассоциации писателей в защиту культуры и в президиум ассоциации. В общей сложности на этом испано-французском конгрессе Толстой выступил с целым рядом речей, в частности — в театре «Порт-Сен-Мартен» (Известия. 1937. 18 июля. №168), на Парижской международной выставке и на заключительном заседании конгресса (Правда. 1937. 20 июля. №198).

После окончания конгресса А.Толстой в компании Л.И.Толстой и А.А.Фадеева посетил ряд французских городов — Руан и Гавр (Вечерняя Москва. 1937. 23 августа. №193), а также Сен-Мало.

23 июля 1937 г. Толстые и Фадеев вернулись в Москву.

А.Н.Толстой — М.А. и Е.А. Шиловским

Милые Маша²⁸, Женя²⁹ и Машка³⁰, посылаю вам привет и тысячи поцелуев. Сижу — вот уже две недели — в Самаре в ожидании самолета на Ташкент. Миля (в Ташкенте) кипит от ярости, как невыключенный электрический чайник. Попал я сюда на заседание Сталинской комиссии по премиям, — и вот! Мы с Михоэлсом³¹ решили купить балалайку и ходить по дворам.

Закончил пьесу «Иван Грозный». Говорят, что это лучшее, что я когда-либо написал. Пьеса о русском человеке. Здесь репетируется 7ая симфония Шостаковича ³², — такой музыки со времен Бетховена еще не было, эта симфония стоит десятка выигранных сражений, если не больше.

Мы живем в Ташкенте, с Пол. Дмит.³³ и Леной³⁴, в беленьком особнячке, очень мило. У нас уже скоро весна. Планов у нас много, весной хотим слетать в Москву, где в Барвихе сидит Паша³⁵ и сторожит, как цербер, картошку и капусту. У нас ни чего не пропало, когда немцы были в 8 верстах от Барвихи.

Никиту³⁶ я видел в конце октября в Горьком. На меня он произвел очень тяжелое впечатление, так же и на Шушу³⁷ — позднее, в Казани. Шуша — чудная, живет в Казани на окраине города, около нужничка, но не горюет…

Что с Митей³⁸ и Н.В.³⁹ не знаю, живы ли? Я им послал немного денег, но ответа не получил. Хочу послать пищевую посылку, но не знаю — с кем… Галкин⁴⁰ и Лозинские⁴¹ уехали из Ленинграда.

«Иван Грозный» репетируется в Малом Театре, в Челябинске и осенью они предполагают играть в Москве. Начинаю работу над 3-й частью Петра.

Как вы живете, дорогие мои? Напишите нам в Ташкент, Первомайская 81, тел. 34828.

Обнимаю вас троих, желаю здоровья, а мужества у вас у самих достаточно.

Ваш старый писатель

А.Толстой

15 фев. 1942

Куйбышев.

* * *

Адрес на конверте: «Уфа. Академия Генерального Штаба. Генерал лейтенанту Евгению Александровичу Шиловскому. От Алексея Толстого».

В феврале 1942 г. Толстой, живший в это время в эвакуации в Ташкенте, выехал в Куйбышев на заседание Комитета по присуждениям Сталинской премии (ныне Государственной). Неблагоприятные погодные условия заставили пилотов сделать вынужденную посадку в Актюбинске. С трудом вылетев из Актюбинска, члены комитета все же добрались до места назначения. Все надеялись сразу же по окончании заседаний вернуться домой. Погода никак не налаживалась, и Толстому пришлось задержаться в Куйбышеве еще на несколько недель. Надеясь, что поездка будет недолгой, Толстой несколько не рассчитал свои финансовые возможности. Отсюда и «балалайка», и «кипение от ярости» домашних.

Примечания

1 Крюкова А.М. А.Н.Толстой в переписке с современниками // Переписка А.Н.Толстого: В 2 т. Т.1. М., 1989. С.7.

2 Речь прежде всего идет о сочинении, с которым А.М.Крюкова, как и некоторые другие толстоведы, познакомилась в рукописи: Крестинский Ю.А. Краткая летопись жизни и творчества Алексея Николаевича Толстого (1883–1945).

3 Крюкова А.М. Указ. соч. С.8.

4 Наталья Васильевна Крандиевская-Толстая (1888–1963) — русская поэтесса, автор стихотворных сборников: «Стихотворения», «От лукавого», «Вечерний свет», «Дорога»; дочь издателя и журналиста В.А.Крандиевского (1861–1928), выпускавшего журнал «Бюллетени литературы и жизни», и писательницы А.Р.Крандиевской (1866–1939). В 1915–1935 гг. — жена А.Н.Толстого. Сестры Крандиевские — Наталья и Надежда (скульптор) послужили прототипами для Даши и Кати Булавиных в трилогии А.Н.Толстого «Хождение по мукам».

5 Юлий Алексеевич Бунин (1857–1921) — поэт, публицист, общественный деятель; старший брат И.А.Бунина. Ю.А.Бунин умер в июле 1921 г. (похоронен в Москве на Донском кладбище). Брат узнал о его смерти только в декабре — из русских газет. В.Н.Бунина отметила в своем дневнике: «Ян из газеты узнал о смерти Юлия Алексеевича. <…> Сильно вскрикнул. Стал ходить по комнате и говорить: “Зачем уехал, если бы я там был, то спас бы его...”» (Устами Буниных: Дневники Ивана Алексеевича и Веры Николаевны и др. арх. материалы: В 3 т. Frankfurt a. M., 1977–1982. Т.2. С.69).

6 В октябре 1921 г. А.Н.Толстой с семьей переезжает из Парижа в Берлин. Здесь он входит в сменовеховскую группу «Накануне», печатает в журнале «Новая русская книга» (ред. С.Ященко) статьи и рецензии (в частности рецензию на «Исповедь хулигана» С.Есенина). В Берлине также готовилась к изданию повесть «Лунная сырость» («Граф Калиостро»). В литературном ежемесячнике «Эпопея» (под редакцией А.Белого) в сентябре 1922 г. печаталась повесть А.Толстого «Краткое жизнеописание блаженного Нифонта (из рукописной книги князя Туренева)», более позднее название — «Повесть смутного времени».

7 Бунин И.А. Из воспоминаний «Третий Толстой» // Собр. соч.: В 9 т. Т.9. М., 1967. С.441. Впервые: Новое русское слово. 1950. 1-3 января (№ 13764, 13765, 13766).

8 От фр. sables — пески. См. об этом в автобиогр. книге Дон-Аминадо «Поезд на третьем пути» (1954).

9 Александр Васильевич Бахрах (1902–1985) — критик и мемуарист; автор воспоминаний о многих писателях, актерах, художниках. Особенно был близок с Буниным, в чьем доме прожил четыре года — с сентября 1940 по октябрь 1944 г. См.: Бахрах А. Бунин в халате: По памяти, по записям. Bayville (N.J.), 1979. С.107.

10 Андрей Седых (наст. имя — Яков Моисеевич Цвибак, 1902–1994) — литератор, журналист, критик, один из признанных летописцев истории русской эмиграции.

11 Последние новости (Париж). 1936. 1 нояб.

12 Литературный Ленинград. 1936. 23 нояб.

13 Седых А. Далекие, близкие. Нью-Йорк, 1979. C.234.

14 Толстой А.Н. Слово есть мышление // Толстой А.Н. Собр. соч.: В 10 т. Т.10. М., 1961. С.579.

15 Письмо Бунина Толстому от 2 мая 1941 г. Впервые опубл. Л.К.Кувановой в ст. «А.Н.Толстой и И.А.Бунин». См.: А.Н.Толстой. Материалы и исследования. М., 1985. С.191.

16 Крестинский Ю.А. Письмо А.Н.Толстого о Бунине: Сообщение // Литературное наследство. Т.84: Иван Бунин. Кн. 2. М., 1973. C.396.

17 Там же.

18 Устами Буниных… Т.3. С.176.

19 Яков Борисович Полонский (1892–1951) — юрист, журналист (с 1915 г.), многолетний сотрудник газеты «Последние новости».

20 Архив В.В.Лаврова.

21 Оба Евгения — Евгений Александрович Шиловский и его сын Евгений. См. о них далее.

22 Марианна Алексеевна Толстая (1911–1988) — дочь А.Н.Толстого и его второй жены (1907–1914) Софьи Исааковны Дымшиц (1884–1973); доктор хим. наук, профессор Института стали и сплавов, заведовала кафедрой общей химии в МАТИ им. Циолковского. В конце 1933 г. Марианна, будучи аспиранткой Ленинградского радиевого института, надышавшись во время экспериментов химикатами, отдыхала в санатории «Узкое», путевку в который выхлопотал для нее отец, где и познакомилась с генералом Е.А.Шиловским. Их знакомство после санатория не прервалось. В замужестве фамилию не меняла, оставаясь Толстой, но иногда подписывалась двойной фамилией — Толстая-Шиловская.

23 А.Н.Толстой заканчивает «Оборону Царицына» — психологически очень непростую для него работу; постоянно выступает — то в Москве, то в Ленинграде с речами — докладами о поездке на Первый конгресс Международной ассоциации писателей в защиту культуры (1935), рассказывает о своих встречах в Лондоне с английскими писателями и о большом интересе к советской литературе на Западе; хлопочет о разрешении вернуться в Советский Союз А.Куприну; пишет новое либретто к опере Б.Сметаны «Проданная невеста», премьера которой состоялась 31 мая в Ленинградском государственном Малом оперном театре и т.д. и т.п. (Известия. 1937. 2 июня. №128).

24 Евгений Александрович Шиловский (1889–1952) — зять А.Н.Толстого, муж М.А.Толстой. Потомственный дворянин; выпускник Второго Московского кадетского корпуса и Константиновского артиллерийского училища, Николаевской военной академии Генштаба (1917); участник Первой мировой войны. С 1918 г. в РККА. Летом 1919 г. был арестован ВЧК по обвинению в сочувствии белым, но уже 30 сентября 1919 г. освобожден. Осенью 1921 г. Евгений Александрович стал мужем Елены Сергеевны Нюренберг-Нееловой (впоследствии — жены М.А.Булгакова). 3 октября 1932 г. Шиловские развелись. В 1936 г. Шиловский вступает в новый брак с Марианной Толстой, и 7 мая 1937 г. у них рождается дочь Марина. С января 1937 г. Шиловский — начальник штаба Академии Генерального штаба СССР. Прототип героя эпопеи «Хождение по мукам» — Вадима Рощина. В 1940 г. получает звание генерал-лейтенанта. Участник Великой Отечественной войны. Умер от инфаркта в своем служебном кабинете 27 мая 1952 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

25 Евгений Евгеньевич Шиловский (1921–1957) — старший сын Е.А.Шиловского и Елены Сергеевны, во втором замужестве Булгаковой; позднее майор Сов. армии, преподавал в Академии Генштаба в Ленинграде. При разводе с Е.А.Шиловским Е.С.Булгакова оставила старшего сына с отцом. 26 22 окт. 1935 г. А.Н.Толстой женился на Людмиле Ильиничне Баршевой (урожд. Крестинской; 1906–1982). По словам Марины Евгеньевны Шиловской, А.Н.Толстой очень гордился своим статусом молодожена и никак не желал называться дедушкой, считая статус «дяди» самым подходящим к данной ситуации. Разумеется, все это было в шутку. Впоследствии Толстой любил, когда внучка называла его «дедом».

27 Людмила Ильинична Толстая.

28 Марианна Алексеевна Толстая.

29 Евгений Александрович Шиловский.

30 Марина Евгеньевна Шиловская (р. 1937) — дочь Е.А.Шиловского и М.А.Толстой.

31 Соломон Михайлович Михоэлс (наст. фам. Вовси, 1890–1948) — народный артист СССР, с 1920-х гг. главный режиссер и руководитель Государственного еврейского театра (ГОСЕТа). В феврале 1942 г. стал первым председателем Еврейского антифашистского комитета. Близкий друг А.Н.Толстого. Интересны воспоминания жены Михоэлса Анастасии Потоцкой в связи с публикуемым письмом: «Об этой поездке многое могли бы рассказать и пилот, который доставлял их в Куйбышев, но вынужден был приземлиться в Актюбинске, и секретарь горкома Актюбинска, который принимал их и “у себя” в Актюбинске и “у себя дома”. Мы с Людмилой Толстой могли бы рассказать, как звонили нам по телефону Соломон Михайлович и Алексей Николаевич и удивились, что в четыре часа утра мы уже спим, что звонок нас разбудил <...> В Ташкенте летом 1942 года в здании Театра оперы и балета был вечер в пользу эвакуированных детей. Для участия в этом вечере были объединены лучшие силы художников, писателей, актеров как самого Ташкента, так и эвакуированных в Ташкент с разных концов страны. Последним номером поистине великолепной программы вечера была небольшая пьеса, написанная А.Толстым и поставленная Протазановым и Михоэлсом (“Съемка хотя и состоялась, но…” — юмористическая сценка, напоминавшая, по свидетельству мемуаристов, рассказ “Как делается фильм” К.Чапека. Текст не сохранился. — И.А.). Сюжет ее был незатейлив.

В киностудии идет съемка современного фильма. Царит суета, сумятица... Среди загримированных, готовых к пробе актеров бегают рабочие сцены, сбивают с ног друг друга рабочие с “юпитерами”, кричат помреж, кинооператор, и сам “реж” покрывает звучным голосом весь гул... Здесь же два плотника. Сначала почти незаметные. В дальнейшем ходе действия выясняется их главная роль. Именно тогда, когда нужна абсолютная тишина, — они вбивают гвозди. Их выгоняют, не без скандала, съемка возобновляется, но воцарившуюся тишину резко нарушают дикие вопли за кулисами: это плотники избивают актера, загримированного под Гитлера. Репетиций у “плотников” перед выступлением не было. За день до выступления и в самый день его оба пропадали в театре, так как надо было сделать максимальные сокращения пьесы и просмотреть все мизансцены. Перед самым началом мы с Людмилой Ильиничной Толстой пробрались за кулисы, запасшись буханкой черного хлеба, так как знали, что наши актеры с утра ничего не ели. На высоком театральном сундуке рядышком сидели уже одетые “плотники”. Сундук был высокий даже для Толстого, а Михоэлс болтал ногами в воздухе и давал последние наставления:

— Понимаешь, Алексей, главное — это полное совпадение ритма и жеста. В этом — наш текст. Ты только смотри и повторяй в ритме! Да что тебе говорить! Сам понимаешь!

Хлеб очень пригодился. Нашелся какой-то немыслимый нож из тех, которые бывают только у мясников!.. С его помощью огромные ломти буханки быстро исчезли, несколько подкрепив силы актеров <...>» (Потоцкая-Михоэлс А. О Михоэлсе богатом и старшем // Михоэлс С.М. Статьи, беседы, речи. Воспоминания о Михоэлсе. М., 1965. С. 517, 522–523).

Спектакль имел оглушительный успех, о чем свидетельствовали Ф.Раневская (сыгравшая роль Костюмерши), Р.Зеленая, В.Берестов, А.Ахматова и др. «Знаешь, мало с кем так интересно спорить! <…> А поспорить есть с кем! А поспорить иногда так хочется! И талантлив же он! Всегда видит вещи не в одной плоскости! А юмор! А любовь к жизни!» — говорил С.М.Михоэлс об А.Толстом (Там же. С.532). Дочь Михоэлса Н.Вовси в книге воспоминаний об отце конъюнктурно удивляется их дружбе, не понимая, что общего могло быть между ними. Непосредственный же свидетель общения друзей Анастасия Потоцкая вспоминает: «В Алексее Николаевиче, как и в Соломоне Михайловиче, поражали и покоряли какие-то родственные черты характера. Оба были необычайно трудоспособны, а главное, трудолюбивы. Работали, по-видимому, всегда, а не только сидя за столом, над рукописью или в театре. Работали исступленно и насыщенно и потому особенно ценили каждую минуту отдыха... Обоим была свойственна подлинная, страстная, светлая любовь к жизни, обоих радовал и веселил юмор, привлекала шутка и непреодолимо влекли люди» (Там же. С.534). Новый 1944 г. Толстой и Михоэлс встречали вместе в Барвихе. Болезнь А.Толстого укрепила их дружбу, их встречи стали чаще и острее. С.Михоэлс, предчувствуя скорую потерю друга, старался чаще ему звонить, если не удавалось встретиться, приглашал на спектакли, прогулки по Тверскому бульвару и по возможности чаще навещал его в Барвихе. Последний свой день рождения Толстой встречал в обществе близких друзей, и среди них, конечно же, был Михоэлс. В день, когда по телефону сообщили о смерти Толстого, Михоэлс был серьезно болен. Попросив у жены рюмку водки, он сам еле живой, произнес: «…Жизнь должна торжествовать над смертью, не давать ей хода, проклятой! Надо жить над ней, над смертью. А Алексей сумеет жить и после нее» (Там же. С.537).

32 Дмитрий Дмитриевич Шостакович (1906–1975) — великий русский композитор, пианист, профессор Ленинградской консерватории, почетный доктор многих зарубежных университетов и академий. Толстой и Шостакович были членами Славянского комитета СССР. Их объединяла совместная работа и заинтересованность в творчестве друг друга. Шостакович бывал на обедах в ленинградской квартире Толстых. По воспоминаниям сына Толстого Дмитрия Алексеевича, на одном из таких обедов и началась знаменитая вражда Д.Д.Шостаковича и С.С.Прокофьева. Известен ряд статей Толстого, посвященных творчеству Шостаковича. В данном контексте наиболее интересна статья «На репетиции Седьмой симфонии Шостаковича».

33 Полина Дмитриевна Крестинская — мать Л.И.Толстой. Фактически вела хозяйство в доме Толстых.

34 Лена — горничная в доме Толстых.

35 Паша — повариха в доме Толстых, родственница Лены. «…Паша и особенно Лена стали подлинными членами нашей семьи. В 1938 году они переехали с отцом в Москву и оставались с ним до самой его смерти», — вспоминала М.А.Толстая (см.: Толстая М.А. Тихая музыка памяти // Нева. 1987. №8. С.197).

36 Никита Алексеевич Толстой (1917–1994) — советский физик, российский общественный и политический деятель. Старший сын писателя А.Н.Толстого.

37 Шуша — Александра Алексеевна Бонч-Бруевич (урожд. Кондратенко) — жена Михаила Александровича Бонч-Бруевича (1888–1940), талантливого изобретателя и выдающегося ученого, пионера радиотехники, организовавшего отечественное производство электронных ламп. Под его руководством проектировалась и в 1922 г. была построена первая в Москве радиовещательная станция мощностью 12 кВт, тогда самая мощная в мире. Оказал огромное влияние на профессиональный выбор старшего сына А.Толстого Никиты, считавшего М.А.Бонч-Бруевича своим учителем. Впоследствии дочь Н.А.Толстого Александра вышла замуж за внука Александры Алексеевны и Михаила Александровича — Виктора Алексеевича Бонч-Бруевича.

38 Дмитрий Алексеевич Толстой (1923–2003) — младший сын А.Н.Толстого, родился в Берлине. Русский композитор. Учился в аспирантуре у Д.Д.Шостаковича. Автор опер, балетов, музыки к драм. спектаклям, романсов и др.

39 Наталья Васильевна Крандиевская-Толстая.

40 Всеволод Семенович Галкин (1898–1957) — профессор, полковник медицинской службы, в годы войны — главный нейрохирург Военно-морского флота, первый начальник кафедры нейрохирургии Военно-медицинской академии. Ближайший друг А.Н.Толстого.

41 Михаил Леонидович Лозинский (1886–1955) — русский поэт, переводчик, один из создателей советской школы поэтического перевода. Был женат на Татьяне Борисовне Шапировой, дочери военного врача и деятеля Красного Креста Б.М.Шапирова. Дочь Лозинских Наталья в 1935 г. вышла замуж за Никиту Толстого.

Публикация, сопроводительные заметки и примечания И.Г.Андреевой