«В наше суровое, не сказочное время…»

Письма А.М.Ремизова и Б.Г.Пантелеймонова

I

12.I.1938¹

Многоуважаемый Борис Григорьевич²

Приходите к нам в это воскресенье (16. I) вечером часов в 9

У нас еще есть елка.

Алексей Ремизов

1. Почтовая карточка, посланная А.М.Ремизовым по адресу: B. Panteleimonoff Hotel de la Place de l’Odeon 9 Place de l’Odeon Paris VI.

Обратный адрес: A. Remisoff 7 Rue Boileau Paris XVI.

2. В «интермедии» «Мышкина дудочка» А.Ремизов писал: «…Б.Г.Пантелеймонов появился на Буало в “кукушкиной” в 1937, за два года до войны, еще при жизни Л.И.Шестова» (Ремизов А.М. Собр. соч. М., 2003. Т.10. С.112).

«Кукушкина» — комната в квартире Ремизова, на стене которой висели часы с кукушкой.

Лев Исаакович Шестов (Шварцман) (1866–1938) — русский философ, один из ближайших друзей Ремизова.

II

28.I.1939

Дорогой Борис Григорьевич

Прилагаю алжирскую марку¹, известите: как, что и где вы н а х о д и т е с ь!

А лучше, если вам лучше, приходите. Хоть в субботу.

Поклон от Серафимы Павловны²

Алексей Ремизов³

1. На письме наклеена марка почты Алжира, посвященная 100-ле-тию (1838–1938) со дня основания Филипвиля (ныне город Скикда)

2. Серафима Павловна Ремизова-Довгелло (1875–1943), жена А.М.Ремизова, ученый-палеограф. Н.В.Резникова, переводчица, литератор, хорошо знавшая и дружившая с А.М.Ремизовым с начала 1920-х гг., в мемуарах «Огненная память» пишет о жене писателя: «С.П. — ученая женщина, она преподает русскую палеографию в Парижской школе восточных языков. Она не только глубоко знает, но и глубоко любит свой предмет, охотно им занимается дома, бесплатно, с желающими. Знания и память ее необыкновенны <…>. К С.П. обращаются ученые из разных стран для расшифровки и определения древних рукописей. Больше всего на свете С.П. любит Россию. И знает ее прошлое. Русская история для нее — свое, как память и предания ее родного дома <…>. Она очень требовательна к людям и в дружбе тиранична. Но друзья ей многое прощают за ее улыбку и ясный взгляд ее светлых серых глаз, отражение детской части ее души. Она отзывчива к людям, к их беде <…>. С.П. глубоко религиозна <…>. В своей горячей вере она нетерпима, и у нее нет смирения и кротости, даже иногда желания понять другого человека. В годы эмиграции жизнь была нелегкая, но когда во время немецкой оккупации настанут испытания — голод, холод, болезнь, — С.П. будет всё сносить без ропота, стоически» (Резникова Н.В. Огненная память. Воспоминания об Алексее Ремизове. СПб., 2012. С. 44-45. Далее — Резникова Н.В.).

3. Слева от подписи — ремизовский рисунок рождественской елки и зайца с бутылкой шампанского в лапах. Справа, внизу листа — глаголический знак-монограмма А.М.Ремизова.

III

5.VII. 1939¹

Дорогой Борис Григорьевич,

В субботу (8-го) Ѕ 7-го выезжаем (если не будет проливного дождя)²

1) пирожки я возьму у Суханова³ по выбору — слоеные, а Серафима Павловна своего изделия.

2) Елена Моисеевна Островская (Кроль) — ваша землячка — будет с котлетами (бесчисленное количество)⁴

3) Тамара Ивановна с аппаратом [если достанет] (хорошо бы сняться)⁵

4) Ирина Ивановна, сестра Тамары Ивановны, 1/4 фунта копченой колбасы⁶

5) Нина Григорьевна Львова (ваша первая «встреча»)⁷ бонбоны

Еще раз повторяю реестр дамского кушанья:

1) торт, облитый кремом кофейный у Fochon (Place de la Madeleine) или на Bd. Raspail против N 131

2) Grand Crement Imperial (Moлt et Chandon)

3) редиска

и отвезите нас домой по-добру, по-здорову⁸

Алексей Ремизов

1. На верху листа рисунок А.Ремизова, изображающий группу людей, сидящих в автомобиле, и подпись: «Dardan, едем с Буало в Dardan».

2. Поездку к Б.Г.Пантелеймонову в Дардан, где тот открыл химическую лабораторию, Ремизов описал в «Мышкиной дудочке», в главе «Стекольщик»: «Набились в такси и весело поехали: дорога! Хозяин тоже встретил нас весело: от нетерпения он заметно подкрепился. Квартира весь верх, много комнат и все пустые — с этого начинается новоселье! И только в одной на глаз полный беспорядок: на столе аппараты и приборы, проволока, винты, деревяшки, тут и кровать и уголок на столе: бумага, исписаны колонкой цифры — повел в ванную — не действует и какие-то рогожки <…>

А когда стали выгружать запасы, всё оказалось такое, как я записал — шампанское, пирожные, но в доме не нашлось никакой посуды, какие-то горчичные стаканчики, и куда котлеты положить и томаты, хоть бы какая тарелка!

Пока бегали по соседям добывать рюмки и тарелку, совсем стемнело. Со стола, со стен, с подоконника давило железо <…>.

Хозяин очень волновался, тоже куда-то выбежал, а возвратясь, в смущении неестественно затихал.

Перед домом вроде садика. Под каштаном садовый стол. Вынесли лампу и разложили угощение. И только пробку выпулить и поздравить. Но тут хозяин неожиданно впал в самое нежное умиление, какую там пробку, слова не выговаривались, и только всем улыбается». (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С. 118-119).

3. Иван Николаевич Суханов (1887–1953) — владелец продуктового магазина «Русская лавка» в Париже.

4. Елена Моисеевна Островская (Кроль) — парижская знакомая Ремизова. Сибирячка. В «Мышкиной дудочке» Ремизов вспоминал: «Елена Моисеевна Островская (Кроль), она с нами, обещала котлеты — её мать, Рони Ильинишна, делала такие котлеты, съешь без счету…» (там же. С.118).

5. Тамара Ивановна Кристин (в замужестве Пантелеймонова) (1900–1979) — художница, скульптор, корректор в газете «Возрождение».

6. Ирина Ивановна Кристин — парижская знакомая Ремизова, сестра Т.И.Пантелеймоновой-Кристин. В главе «Стекольщик» («Мышкина дудочка») Ремизов писал: «Тамару Ивановну и её сестру Ирину Ивановну Кристин знаю с доараратских времен <...> Соседи — мы на Буало, они на Лафонтен <...> Ирина Ивановна не выдержала парижской прохлады и уехала на родину в Ревель — там найдет она себе место учительницы: детей она любит. А Тамара Ивановна осталась в Париже <...>» (там же. С. 110-111).

7. Нина Григорьевна Львова — Ремизов звал её «Наяда», «Нонн», жена Л.И.Львова — литератора, журналиста.

В главе «Солнечный цыпленок» («Мышкина дудочка») Ремизов писал о ней: «Преданный и верный человек, эта Нонн, чувствительный к несчастью других, мимо беды, заложив за спину руки, не пройдет, поделится от всей своей скудности, скажет доброе слово, найдет его и при всей своей измученности. И все молитвы поет или стихи читает, она и сама пишет стихи, нос у нее птичий, не ястреба, а домашней птицы, ничего зверского, одна восторженная нежность» (там же. С.152).

Б.Г.Пантелеймонов впервые пришел к А.М.Ремизову в 1937 г. «Была Нина Григорьевна — “Наяда”», — пишет Ремизов в «Мышкиной дудочке» (там же. С.113).

8. В «Мышкиной дудочке» о финале этого неудачного «новоселья» Ремизов писал: «Читать мне не пришлось. И темно, да и домой пора <…> Недоеденное в сумку. И весело поехали домой. И с нами Иерусалимский. Чаем в кукушкиной закончим новоселье» (там же. С.119).

IV

С.П.Ремизова-Довгелло — Б.Г.Пантелеймонову

1939 г. 21 июля

Дорогой Борис Григорьевич, вот я Вам пишу¹.

С тяжестью и смущением. Не сердитесь на меня, если Вам доставит неприятность и затруднение это письмо. Это — последняя надежда, чтобы нам уехать отдохнуть, нужна тысяча франков. Мы можем поехать в кредит, но нужно на дорогу и с собой на самое необходимое, как папиросы, спички, марки и т.п. Вам поверят, и вот я прошу — одолжите эту тысячу и поверьте нам, что мы отдадим в течение зимы. Надо будет определить сроки, п.ч. сразу такой суммы у нас не может быть. Мы уже который год ездим в кредит и все выплачиваем постепенно зимою. Поверьте нам и достаньте нам эту тысячу. У нас никого нет, к кому мы могли бы обратиться. Поверьте нам, мы Вас не подведем. Надо оговорить сроки. Будем Вам безмерно благодарны. Теперь глухое время, и даже если останешься здесь, не отдыхать, ни у кого не достанешь и десяти фр<анков>, все уезжают и весь Август и начало Сентября никакого заработка нет и не может быть. Пишу Вам я, а не Ал<ексей> Мих<айлович> — он очень измучен, и я хочу его облегчить. Поверьте нам — привет от нас обоих².

С.Ремизова

1. Печатается по ксерокопии с рукописного оригинала (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Письмо свидетельствует о постоянной материальной нужде Ремизовых. Жить на маленькие, а самое главное, случайные литературные гонорары и крохотную зарплату Серафимы Павловны было невозможно, и Ремизовы часто были вынуждены обращаться к друзьям и знакомым за помощью.

«Присматриваясь, как мы живем, — а жили мы чудом Божиим, — пишет Ремизов в главе «Стекольщик» в «Мышкиной дудочке», — Серафима Павловна за свой курс по палеографии в Школе восточных языков получала очень мало, а я за свое неверное — напечатают или не напечатают? — и того меньше — он все еще хотел, сердце отзывчивое, помочь нам: достать денег. Подходило лето, мне все равно, только б мне не мешали заниматься, а Серафиме Павловне — ей нужна природа, небо, воздух. Но у кого он мог достать денег? Ни он никого, и его никто» (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С. 116-117).

V

10.XI.1944¹

Двух Пантелеймоновых не может быть.

Или: один из них “Иерусалимский”².

И это торжественное: «…бобы, горох, редис…»

Иерусалимский скажет «Редиска»³.

Никуда и почти никого не вижу, да и вижу плохо, почти ослеп⁴.

И мои буквы не виноград, а линейка.

На каких солях зиму зимуете?

А.Ремизов

На днях, в понедельник, полтора года, как померла Серафима Павловна. И за эти годы мы оба вспоминали вас⁵. И никогда не забуду, как ваша собачка ⁶ в тот вечер глядела на вас и к нам — объясняя о вас. Сколько было смеху, но поняла ли она наше доброе, только доброе чувство.

1. Печатается по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Б.Г.Пантелеймонов в 1937 г. приехал в Париж из Иерусалима и в том же году познакомился с Ремизовым. Верный своей манере давать всем шутливые имена, писатель прозвал его «Иерусалимский». «С войны Иерусалимский пропал, — писал Ремизов в «Мышкиной дудочке». — И никаких вестей. Говорили, что в Бретани» (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003).

3. От адвоката Г.Г.Шклявера Ремизов узнал, что в редакции парижской эмигрантской газеты «Советский патриот» получена рукопись статьи, подписанной «Пантелеймонов».

« — Иерусалимский! — обрадовался я, — пишет Ремизов, — знаю. — “Пантелеймонов”, поправил Шклявер. — Пантелеймонов, да он же и есть Иерусалимский». (там же. С.121). В статье, основываясь на информации, почерпнутой из советской прессы, Б.Пантелеймонов писал, каких успехов достиг СССР в восстановлении народного, в т.ч. сельского хозяйства.

В главе «Стекольщик» Ремизов пишет: « А вскоре читаю в “Патриоте”: Борис Пантелеймонов — подвал — чего достигла Россия за последние годы. И мне любопытно <…> На полюсе зреет виноград, в Устьсысольске яблоки, а в сибирских тундрах “морковка”. Я сейчас же написал ему на “Патриот”, помянул и о “морковке”, попеняв, что этак в умилении можно дописаться и до яичек и до десятифунтовой “курочки”. И вот на “морковку”, после стольких лет вошел в “кукушкину” Пантелеймонов» (там же. С.122).

4. В середине 1940-х гг. у Ремизова резко ухудшилось зрение. Он стал катастрофически слепнуть.

5. Серафима Павловна Ремизова-Довгелло умерла в 1943 г. «Не раз вспомнила Серафима Павловна “Лопатку”

(Т.И.Кристин. — В.Е.) и Иерусалимского, — писал Ремизов в главе “Стекольщик”. — И говорила, что они непременно придут, и как же так не прийти, когда такое творится, сердце у них не косматое, глаза не пустые, и разве можно мимо пройти, я верю. И Серафима Павловна верила и ждала» (там же. С.121).

6. Ремизов пишет о визите целой компании на новоселье к Б.Пантелеймонову (см. письмо III). Немного выпивший от смущения в ожидании гостей хозяин, принимая их, хлопотал, но всё как-то невпопад. «И я вдруг увидел у его ног собачку. И как она глядела на нас: ей было за хозяина неловко — “но вы поймите, как он ждал — вы его первые гости — а как волновался и обрадовался!” <…> Собачка — звериная любовь! — как она заступилась и в глазах такая печаль <…> Звери любят крепче человека, но зверей надо любить» (там же. С.119).

VI

23.XI.1944

Дорогой Василий Григорьевич!¹

В понедельник 27-го в 7, да я не буду затворять дверей²

В 7-ь газ. И я на кухне. Картошка с луком. Но вино я еще не получил: И спирту нет, есть немного одеколону. Принесите, если посчастливится достать, спирту*. А потом сделаю кофий настоящий в «кукушкиной», пострадавшей от налета 3 июня 1940 года³.

И все вы мне расскажете.

В первый раз пришли к нам 7 XII 1937.

Жду А.Ремизов

* для разводки

1. Печатается по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (ныне в собрании журнала «Наше наследие»). Плохо видевший А.Ремизов иногда повторял в письмах цифры и слова. Давно не общавшийся с Пантелеймоновым, он в обращении перепутал его имя. Обратим внимание, что предыдущее письмо вообще не содержало имени адресата.

2. Написано на полоске зеленой бумаги, наклеенной на письмо.

3. Во время первой бомбардировки Парижа немецкая бомба попала в дом, где жил Ремизов. Его квартира была частично разрушена. Писатель и его жена были ранены осколками стекла. Андрей Седых в очерке «Обезволпал» писал в 1947 г.: « <…> Пока я смотрел, как выносят тела, кто-то сказал, что другая бомба попала в дом на улице Буало — дом был Ремизова. Алексея Михайловича нашел в квартире, — голова его была перевязана, пол усеян осколками стекла. Был он контужен, ранен осколками: в соседней комнате лежала его жена. И Ремизов рассказывал, как все произошло, — вдруг как ударит, все посыпалось, — а мы на ощупь живы… И рассказывал так, словно извинялся за происшедшее, и теперь в его робких словах стоял ужас, — таким я его навсегда запомнил» (цит. по: Обатнина Е. Царь Асыка и его подданные. СПб., 2001. С.316.)

«“С этого часа начинается страда”. С.П. обуял страх, ночи были ужасны. Люди бежали из Парижа. А.М. остается с больной женой. Месяцы страданий. Поиски еды, стояние в очередях. Исключительно холодная зима, рваные ботинки, продранные чулки; лопнули трубы — надо подтирать пол, ходить за водой в соседний дом» (Резникова Н.В. С.83).

VII

29.XI.1944

Дорогой Борис Григорьевич¹

Спасибо вам за ваше братское внимание ко мне: сегодня утром получил от вас всякую сладость и дух: всего попробовал: — закурил, выпил наперсток пальмовой водки, а в кофий сахар, и меду цвета — духа полевой кашки с хлебом.

Свечи спрятал (то-то намучился я в сентябре без свету!) и для зажигалки ее спиртную силу.

Утром поднялся рано, думал карточки переменить, но у школы уже в 9-ь 100 жопый хвост, и я вернулся.

Вы меня очень обрадовали: ведь еще 2-а дня до 1-го, а папиросы я докурил, еще покупать не могу, и вот ваш табак, спасибо!²

1) Чего надо рыскать: камушки для зажигалки, везде спрашиваю — нигде.

2) Нет ли у вас подержанной (можно выдрать исписанные листы) счетоводной тетрадки. Я собираю архив Серафимы Павловны: ее заметки, дневники. У меня уже есть несколько тетрадей: в них удобно писать. Я пишу с моими примечаниями³. Покажу вам. Везде спрашиваю в наших краях: нету!

Как надумаете, позвоните и приходите. Все вечера дома один, и только в субботу с французом сижу, не отлипаясь, за переводом⁴.

А.Ремизов

1. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Материальная помощь Б.Пантелеймонова была жизненно важна беспомощному в быту, осиротевшему и ослепшему писателю.

3. «Жизнь А.М. теперь сложилась согласно какому-то особому ритму. Он много работал, писал “Иверень” (“Кочевник”, “В сырых туманах”). Много времени отдавал переписыванию из архива писем С.П. и выписок из ее старых дневников, случаев из их общей жизни. Всё это записывалось в книги типа бухгалтерских (таких книг четырнадцать). Всё это требовало много времени и очень утомляло глаза» (Резникова Н.В. Указ. соч. С.148).

4. Вместе с Жаном Шузевилем Ремизов работал над переводом на французский язык повести Достоевского «Скверный анекдот». Книга была издана в 1947 г. с иллюстрациями Юрия Анненкова.

VIII

1.XII.1944

Дорогой Борис Григорьевич!¹

Будете в редакции, возьмите для меня №2 и №5 с Вашими рассказами. Мне никогда не удается купить, а дают и отбирают.

Я подумал: то, о чем будете писать М.М.Пришвину², сделайте это статьей и напечатайте, конечно, упоминая имя Пришвина. Пришвина издают по-франц<узски>. Мне приходилось убеждать издателей. (Есть перевод Серафимы Павловны «Птичье кладбище»).

А Вашу статью Никитин³ перевел бы и показал Пайо⁴. Сейчас вышел сборник. Из моих учеников трое: А.Толстой, Гладков, Леонов, но Пришвина, а он оригинальнее, и его нет.

Лучше говорить Поль Валери⁵, а не «поэт Валери», имя ПЕРВОЕ во франц<узской> литературе и не требует определения.

Продолжаю по наперстку ваше горькое горячее. Может, так меня немного взбодрит: живу через силу.

А.Ремизов

1. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Михаил Михайлович Пришвин (1873–1954) — близкий А.М.Ремизову писатель, публицист.

3. Василий Петрович Никитин (1885–1960) — ученый-ориенталист, профессор Школы восточных языков в Париже. Сосед А.М.Ремизова по дому 7 на ул. Буало. Помогал писателю в быту и литературных делах.

4. Издательский дом Пайо основан в 1885 г. Фрицем Пайо.

5. Поль Валери (1871–1945) — французский поэт.

IX

14. XII.1944

Дорогой Борис Григорьевич!¹

О чем плачу:

1) Нет камушков для зажигалки и нигде у нас нельзя достать.

2) Нет ли какого яду от блох, сейчас они яйца кладут, ч<то>б весной развернуться.

3) А это, когда вы придете, я вам покажу: есть у меня «пистолет» — газ зажигает: 4 года служил, а вдруг не искрится.

По звериному одолевает дрема и только к ночи оживаю. Жаль, что вы так далеко, да и сами замерзли.

А.Ремизов

От Виктора Александровича² еще нет вестей?

1. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Виктор Александрович Залкинд (1895–?) — эмигрант, инженер. Познакомил А.М.Ремизова с Б.Г.Пантелеймоновым.

X

4.II.1945

Дорогой Борис Григорьевич!¹

Спасибо за сахар и бензин. Так и надо было ожидать, что вы расплюетесь, одно жалко, «продолжения» не жди.

Д<олжно> б<ыть> после недельной температуры я очень ослабел. Едва поднялся на 2 этаж, задыхаюсь. С переводом моего вступления к «Скверному анекдоту» все еще тянется, но сегодня (воскресенье) Шюзевиль (Chuzeville) обещает кончить². Очень трудно меня переводить. У нас пропала папиросная бумага. Если встретите где, купите для меня. Буду вам очень благодарен.

И жду вас

А.Ремизов

1. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Кристин-Пантелеймоновой (собрание журнала «Наше наследие»).

2. См. примеч. 4 к письму VII.

XI

20.II.1945

Дорогой Борис Григорьевич!

Вчера получил Ваше письмо. Трудно было разобрать и только утром сейчас: вот как смотрю! (откладываю до теплого времени показаться доктору). Вчера улетел в Москву мой старый товарищ (по возрасту младше меня), 20 лет не видались. Я сказал на прощанье: прилечу к вам на свою летописную родину — в Тобольск. (Сибирская летопись — Ремезов¹).

Мне надо собраться с силами — а не в безобразном виде, в каком я есть.

Как трудно писать, что вы написали. Много тут в словах, а не на деле. Я не думаю, чтобы под «критикой» подразумевалась «политика», настроен каждый по своим линиям. А потом, в жизни так не бывает: напечатано «менять карточки», вот и переменю, хотя мне очень не хочется сейчас выходить: чего-то сон пропал, и я как зачумленный.

Буду ждать ваших рассказов о России. Я выделяю из всего тамошнего за «дело» и что по русски пишете².

О «потайной мысли Достоевского»³ — мне надо подождать корректуру (франц. перевода).

Звездочки в глазу, боюсь писать. Я вам поподробнее все расскажу, когда по теплу заглянете на Boileau⁴.

А.Ремизов

Пишите на машинке, для меня яснее.

1. «Семен Ульянович <Ремезов> зограф, Тобольский сын боярский, потрудившийся над сводом Сибирской летописи, почему и зовется она Летописью Ремезовской, так и отец его Ульян Моисеевич и дед Моисей, все писали Ремезов, нося имя “первой у Бога птицы”» (Ремизов А.М. Подстриженными глазами // Собр. соч. Т.8. М., 2000. С. 199-200.)

2. Ремизов пишет о публикациях Б.Пантелеймонова в просоветских эмигрантских газетах. «В “Патриоте” Пантелеймонов печатает по советским матерьялам “О пятилетке”. Больше никаких “морковок” не попадалось, все было, как статьи пишут, Неманов или Пантелеймонов, не различишь. А выходила еще газета “Рабочее слово”. Принес мне показать, как потом скажет, “на злой глаз”, — отрывок из колхозной повести. Написано гладко — добросовестный В.Муйжель (“Русское богатство”)» (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С.125).

3. В мемуарном очерке «Стекольщик» Ремизов писал о Пантелеймонове: «Он был целомудренный. Нельзя представить себе, чтобы он ругался или сквернословил, литературная традиция, исключения — Карамзин, Жуковский, Белинский едва ли крепко выразились хоть раз за всю свою жизнь. Его покоробило — я читал ему о Достоевском мою “потайную мысль из каторжной памяти” — как я определил “Эмеранс”, а я выразился обиходным XVII века, встречается у Аввакума, он советовал заменить это “цензурное” грубое полицейским тусклым “публичная”» (там же. С.123).

4. Буало — улица в Париже, где жил А.М.Ремизов.

XII

27.VI.1945

Дорогой Борис Григорьевич!

Приходите, когда вздумается. Кофию вам сделаю бейрутского — черного и цветы у меня на столе белые ромашки, по здешному, маргаритки.

Если мой изодранный Красный шарф на двери: постучите 3 раза и позвоните. Мне делают массаж и я предупреждаю.

Сегодня 5-й раз — и нога уже вид ноги — из хвоста, а то ведь хвостик, хоть и ступал.

И кланяюсь вам о камушках, и спирт (бензин) на донышке, бутылки берегу.

А.Ремизов

XIII

29.IX.1945

Дорогой Борис Григорьевич!¹

Спасибо за сахар и за ордюр² (конец моим мученьям). Про мышку готово³. Лежало неделю. Никого не видел: а посылать по почте — очень себя плохо чувствовал, а на почте всегда надо ждать. И грамота готова⁴. Тетрадь, автографы сейчас передал — все у вас будет во вторник. А я получил письмо от Прегель⁵ из Америки: она сообщает, что получила письмо от Виктора Александровича⁶, где обо мне.

Так оно и крутится, но мое письмо, видно, пропало. В грамоте не все подписи: нет места для желающих. Посылаю вам Paysage: № 15 и 16. Там из моих «По карнизам» в № 15 на 5 стр.⁷

Жду вас

А.Ремизов

1. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Ordure (фр.) — мусор, грязь.

3. «Я называю мышиную историю “Волшебная дудочка”», — писал 20 сентября 1945 г. Ремизов Пантелеймонову.

4. Грамота о возведении Б.Г.Пантелеймонова в «кавалеры обезьяньего знака». Принять Пантелеймонова в ремизовскую Обезьянью палату «хоть маленьким чином» просил В.Залкинд.

5. София Юльевна Прегель (1874–1972) — поэт, прозаик, литературный критик. С 1922 г. — в Германии, с 1932 — в Париже, с 1940 — в США. Издатель и редактор журнала «Новоселье», где печатались Ремизов и Пантелеймонов.

6. В.А.Залкинд. См. примеч. 2 к письму IX.

7. В журнале «Paysage» была опубликована повесть А.Ремизова «По карнизам». Впервые по-русски напечатана в Белграде в 1929 г.

XIV

26.XI.1945

Дорогой Борис Григорьевич!

В субботу опять мне сообщили о смерти Пришвина¹. Это утверждает Михайлов. Т.к. мне передают французы, надо проверить.

Первый мне сказал Welter², что еще в прошлом году. Потом Mauge³.

Секретарь у Михайлова француз. Не путают ли с Шишковым?⁴

Я спросил, почему же не было в русских газетах? Ответ: п.ч. Пришвин неизвестен во Франции.

Если можно, узнайте.

А.Ремизов

А сейчас получил письмо от Прегель (Новоселье) (20.XI). Она уверяет, что Пришвин существует на белом свете.

Жду вас

А.Ремизов

Вашу книгу⁵ принесите. 2 экземпляра для меня, а другой — буду давать для чтения («пойдет по рукам»).

А еще: надо дать Никитину⁶.

1. А.М.Ремизова взволновало ложное известие о смерти в СССР близкого ему писателя М.Пришвина, творчество которого он высоко ценил. «<…> Пришвин, он мне как весть из России, я живу русской речью, слово и земля для меня неразлучны», — писал Ремизов в «Мышкиной дудочке».

2. Густав Генрихович Вельтер — лингвист, переводчик.

3. Zira Mauge — Кавалер обезьяньего знака Обезьяньей Великой и Вольной палаты.

4. Вячеслав Яковлевич Шишков (1873–1945) — русский писатель.

5. О какой книге идет речь, не ясно.

6. В.П.Никитин. См. примеч. 3 к письму VIII.

XV

31.XII.1945.

Дорогой Борис Григорьевич!¹

Если надо стихи², конечно, надо взять Руманова³ и еще Мамченки⁴.

У этой, как ее, Беляевой, голос тоненький, только не надо никакого оголения: в России за это не похвалят, — а она здешняя и думает, что это очень ново и высоко: высоко задираться.

Пишу на случай. А я мечтаю, как Уманский о «боевой страничке», о странице: «Россия в письменах». Петух оказался петухом, не куром: еда на неделю обеспечена.

Буду ждать вас.

С 1946-м

Что поделать: время идет.

Сзади хвосты, впереди петля (это я о себе).

А.Ремизов

1. Публикуется по машинописной копии, сохранившейся в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Б.Пантелеймонов занимался составлением альманаха «Русский сборник», вышедшего в 1946 г.

3. Аркадий Вениаминович Руманов (1878–1960) — журналист, литератор; заведующий петербургским отделом газеты «Русское слово». В эмиграции — в Париже.

4. Виктор Андреевич Мамченко (1901–1982) — поэт, журналист. С 1923 г. — в Париже.

XVI

26.VIII. 1946 г.

Дорогой Борис Григорьевич!¹

Беспокоит меня ваше отравление: Вы нанюхались чего-то каучукового: с носа — в глаза.

Подождите писать, успокоиться надо.

А к воскресенью, если все будет ладно, приходите. Я никого не жду. Конечно, надо выслушать, а кое-что глазами пройти.

Библиографию я вам покажу. (Приготовил для Эренбурга). И что по франц<узски> вышло. Могу и о том, что выйдет и что по русски приготовлено. Что я делаю днями и ночами — над чем корплю?

Пишу II часть «Подстриженными глазами»².

(I часть выйдет по франц<узски> у Галлимара).

Все делается медленно: переписываю по 5 раз. Это стало моим правилом.

Читаю (изучаю) Акты Юридические и Акты Исторические.

Ищу живую воду в русской речи в веках.

Конечно, и слова, но главное лад речи, обороты — синтаксис русского языка не составленный еще нашими учеными.

Много уходит времени на объяснения «темных» мест переводчикам.

А мой русский лад, как китайское.

Образ жизни: c июня 1943 в затворе.

После зим без отопления ОХВОСТИЛСЯ (правая нога, как хвост), а годы со стенной лампочкой, ночи за чтением — ударило по глазам: 15 Диоптрий — на левом, а правый на 9/10 погас (склероз).

Ничего не болит, и только слабость, особенно в холод: клюю носом и зябну.

По русски не издают с 1931 года. Никому не нужен. Последние книги (Взвих. Русь., Посолонь, 3-ье изд.³) издал С.В.Рахманинов⁴. (Но и ему я надоел).

В Париже беззаветно единственный Б.Г.Пантелеймонов.

В Нью-Йорке принимает С.Ю.Прегель.

А в заключение: последние строки из литии о Блоке⁵.

А.Ремизов

Желаю вам, полегчало.

1. 25 августа 1946 г. Б.Пантелеймонов писал А.Ремизову:

«Дорогой Алексей Михайлович.

Вот опять осечка, опять не попал к Вам, как рассчитывал. Со мной что то случилось, заболел нос, перекинулось на глаз и весь глаз запух, слезится, больно. А час назад хлынула кровь носом и чувствую себя неважно.

На меня навалилась работа. Должен написать срочно книжку «На грани двух культур» /. Встречи с писателями: Буниным, Ремизовым, Тэффи, Зайцевым, Шмелевым и художником Александром Бенуа/. Почему и как объясню при встрече. Это отсылается в Москву. Подумайте какая ответственность. О Бунине уже написал /17 страниц/.

Позавчера у меня сидели Бунин и Тэффи, — я им читал, очень понравилось, хвалили. Сейчас сижу на Вас. Это посерьезней. Написал уже восемь страниц. В воскресенье принесу читать, выправить, хоть бы Бог дал — никого не было у Вас, а то помешают. Если можно, заготовьте что за 45–46 гг. появилось Вашего по французски, а также список всех Ваших томов. Правда ли пишет Тхоржевский, что у Вас больше 30 томов. Очень это ответственно, надо помочь.

Пока, дорогой, мучает глаз, пойду лягу.

Ваш <Б.Пантелеймонов>» (публикуется по копии. Архив журнала «Наше наследие»).

2. «Подстриженными глазами. Книга узлов и закрут моей памяти» писалась Ремизовым на протяжении 1930-х гг. Окончательный текст был завершен в середине 1940-х гг. «В этой книге я обнажил себя до конца! <…>, — говорил А.Ремизов Н.Кодрянской. — Мои “Подстриженными глазами” — этапы жизни. Попытка рассказать о себе» (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.8. М., 2000. Т.4. С.529.)

3. Ремизов А.М. Взвихренная Русь. Эпопея (1917–1921), «Посолонь» (3-е изд.). Париж: Таир (Татьяна и Ирина Рахманиновы), 1927–1930.

4 .Сергей Владимирович Рахманинов (1873–1943) — великий русский композитор, пианист. В эмиграции финансировал некоторые издания сочинений А.Ремизова.

5. А.М.Ремизов писал в заключении 3-й части воспоминаний о Блоке «По серебряным нитям (Лития)»: «Александр Александрович, если бы вы знали, как я радуюсь всякому с воли залетевшему листку, всякой зеленоглазой травке — пусть на ногах занесли, всякому теплому перышку, всякой игре волны — морской раковинке; и какое счастье на лице человека встретить детскую улыбку. Я вас всегда помню».

(Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С. 337-398.)

XVII

24.X.1946

Дорогой Борис Григорьевич.

Сейчас написал Николаю Петровичу¹ о прекращении розысков Наташи².

Наташа померла в последние дни оккупации, когда приходилось прятаться по лесам умерла в больнице³.

Мне очень неловко, попрошу только — у меня всего 1000 фр. — на паних<ид>у никак не хватает.

Прошу вас. Но вы мне столько давали, вот почему просить неловко.

Алексей Ремизов

1. Николай Петрович Емельянов — Генеральный консул СССР в Париже. Ремизов, как и Б.Г.Пантелеймонов, принял после окончания 2-й мировой войны советский паспорт. 21 октября 1946 г. Б.Г.Пантелеймонов писал А.М.Ремизову, упоминая Н.П.Емельянова (в письме — Н.П.):

«Дорогой Алексей Михайлович.

Когда мы ехали с Н.П. он все мне говорил: “Ну, как же в жизни это так. Человек написал много книг, его знает весь свет, никому не делал зла, а только пользу, его деятельность редкая и почитаемая, — а вот под старость общество его оставляет одного. Трудно это как то понять”. Я, конечно, тут ему подогнул что надо. Он говорит: само собой разумеется, но ведь государство это такая махина сложная, все это сделается, но надо ждать”. Я нашел некий корректив и на днях буду беседовать с ним о деталях.

Думаю удастся что задумал. Вам не писал и не заходил, был в отъезде. Действительно я немножко болен.

На днях буду у Вас

Крепко Вас целую и обнимаю.

Ваш <Б.Пантелеймонов>»

(публикуется по ксерокопии с машинописи. Архив журнала «Наше наследие»).

2. Наталья Алексеевна Ремизова (1904–1943) — дочь

А.М.Ремизова и С.П.Ремизовой-Довгелло. После эмиграции родителей осталась в Советской России.

3. «О смерти моей дочери мне открылось во сне —

“О тебе — Наташа”. Подтверждение я получил через два года: нашли ее в больнице мертвую, это случилось при отступлении немцев из Киева 27 октября 1943 г.» (Ремизов А.М. Сны в русской литературе // Собр. соч. Т.10. М., 2003. С.409).

XVIII

2.XII.1946

Дорогой Борис Григорьевич.

Сегодня по утру были уже 2 поздравителя с рождеством, а к вечеру (рисунок елки. — В.Е.) постучала в дверь¹, хотя дверь и не была заперта: за это время она забыла обезьяньи обычаи: входить без стука. Пробудет 10 дней, остановилась по соседству 22 bis Rue Felicien-David, XVI jasm. 63-44.

Жаждет вас увидеть и поцеловать в «последний раз». Она была уверена, и вы и я, мы давно уехали и сидим на исследовании в «мертвых костях». Завтра отдаю ей Ушакова² — в Страсбург. Очень жалко.

Вышла любопытная книга в Праге: «Русская литература в биографиях и образцах. Под редакцией К.Нефёлова. Стр. 575, изд. Хутор (Алекс. Григор. Винчук. Pan, а если хотите, WPan) A.G.Wynnyczuk. Praha XI Jagellonska, 24, изд. «Хутор».

Мне Зарецкий³ прислал только 4 стр., где обо мне и о Зайцеве⁴ начало.

В субботу Катеринин (по русски) день. Приходите с Кощеевной⁵ в 5, подымемся к бабушке⁶ на 1/2а.

К ней пойдет весь обезьяний хвост: Монада, Наяда, Листин, Утенок, Сурок, Суслик, Верблюжонок, два Паскаля, два Вельтера, два Никитина, два Маиде, Чижов, Мамченко, Анд. Оболенский, Вад. Андреев, бабушка Чернова⁷. Всех она ждет с нетерпением. «Для безобразия» мы войдем одновременно.

Алексей Ремизов

1. Е.М.Островская (Кроль). См. примеч. 4 к письму III от 5.VII.1939.

2. Толковый словарь русского языка под редакцией Д.Н.Ушакова.

3. Николай Иванович Зарецкий (1876–1959) — художник, книжный иллюстратор. В 1931–1950 гг. жил в Праге. При его содействии рисунки Ремизова экспонировались на нескольких выставках — в Берлине, Праге, Париже.

4. Борис Константинович Зайцев (1881–1972) — русский писатель. В эмиграции с 1922 г.

5. Т.И.Пантелеймонова-Кристин. См. примеч. 5 к письму III.

6. Екатерина Даниловна Унбегаун («Бабушка Верховая», «Половчанка») — жила в одном доме с Ремизовым на ул. Буало, 7.

7. А.М.Ремизов перечисляет своих друзей, членов Обезьяньей Великой и Вольной палаты (некоторых по данным им прозвищам), с которыми он собирался идти на именины к Е.Д.Унбегаун.

XIX

9.III.1947

Дорогой Борис Григорьевич.

Так с Вами и не поговорили: днем какой разговор, а главное, только вчера кончил наклейку.

При слепоте моей вырезать из газеты мука

И раздражение на свое убожество¹.

Вышел Ларион.

С завистью взглянул: почему не Подорожник².

Весна-весна — как бы это было по поре и в пору.

А Гоголя за ревизора шуганули бы: его бы спас только Рим.

А вообще Гоголя не печатали бы, живи он в наше суровое, не сказочное время3.

Алексей Ремизов.

Приходите на Чижова4. Вам очень понравится.

И мне хоть какой лепесток розовый принесите.

Больше всего люблю: яблоки, цветы и лампады.

1. Видимо, А.М.Ремизов работал над очередным своим рукотворным альбомом, который составляли написанные удивительным ремизовским уставом тексты, его рисунки и коллажи. Ремизов писал: «Последние годы 1931–49, когда у меня не осталось никакой надежды увидеть мои подготовленные к печати книги, а в русских периодических изданиях оказалось, что для меня “нет места” и я попал в круг писателей, “приговоренных к высшей мере наказания” или, просто говоря, обреченных на смерть, я решил использовать свою каллиграфию: я стал делать рукописные иллюстрированные альбомы — в единственном экземпляре. И за восемнадцать лет работы: четыреста тридцать альбомов…» (Ремизов А.М. Встречи. Париж, 1981. С.225. Цит. по: Ремизов А.М. Автографы. М., 2003. С.8).

2. Н.В. Резникова писала: «Событием в Обезьяньей палате был выход журнала (альманаха. — В.Е.) “Русский сборник”, изданного Б.Г.Пантелеймоновым». Альманах вышел под грифом издательства «Подорожник», и его предполагалось вначале назвать по имени издательства. 2 янв.

1946 г. Пантелеймонов писал И.А.Бунину:

«Многоуважаемый Иван Алексеевич.

По инициативе А.М.Ремизова группа лиц приступает к изданию альманаха “ПОДОРОЖНИК”, где примут участие главным образом лишь старые писатели /что касается, по крайней мере, литературно-художественной части./ Размер альманаха около 6-7 печатных листов. Выход намечен на начало февраля.

В альманахе будут отмечены юбилеи, — Ваш и А.Н.Бенуа. Мы хотели бы поместить Ваш портрет, исполненный на меловой бумаге в размер альманаха в виде вклеенного в книгу листа. Естественно, что необходимо иметь что-либо от Вас и о Вас. По всем этим вопросам необходимо было бы лично переговорить с Вами. Поэтому прошу Вас назначить мне свидание.

С совершенным уважением к Вам <Б.Пантелеймонов>» (ксерокопия машинописи в архиве журнала «Наше наследие»).

3. Над судьбой, жизнью и произведениями Гоголя Ремизов размышлял всю жизнь. «В течение долгих лет Ремизов изучал творчество Гоголя — “болел Гоголем”. Уже под конец жизни он написал “Огонь вещей”. — “Сны в русской литературе”. Тут не только сны, но и толкование самого загадочного русского писателя и его странной страдальческой судьбы» (Резникова Н.В. С.118-119).

За словами Ремизова о Гоголе в письме скрываются его горькие размышления о собственной писательской судьбе, которую он сравнивает с судьбой Гоголя.

4. Глеб Васильевич Чижов (псевд. Г.Холмский; 1892–1986), — типограф, библиофил, в эмиграции работал шофером такси, близкий знакомый А.М.Ремизова.

XX

30.III.1947

Дорогой Борис Григорьевич,

Сегодня первый весенний праздник Алексея, Божьего человека.

С гор вода

Руманов¹ именинник (его Аркадий совпадает).

Теперь, по весенней мураве, в весенние сумерки путь вам на Rue Boileau.

Забудьте все зимнее.

По случаю годовщины «Подорожника»² захватите 3 экз. (если можно). Мне для Пасхальных подарков.

Я все никак не могу помириться, что «Встречи»³ не состоялись. Там было бы и мое и ваше — к Пасхе: непременно надо пропускать, чтобы в глаза бросилось — ошибки, конечно.

Тоненькие встречи в бисквитной оболочке — эта не 200 000 Лариона и с портретом Копытчика, по случаю 75летия

Тамару Ивановну⁴ буду просить и меня снять, пока еще жив.

Алексей Ремизов⁵

1. А.В.Руманов. См. примеч. 3 к письму XV.

2. А.М.Ремизов имеет в виду «Русский сборник» (Париж, изд-во «Подорожник», 1946.)

3. Книга Б.Пантелеймонова «На грани двух культур (Встречи с писателями…» не увидела свет.

4. Жена Б.Пантелеймонова Тамара Ивановна Пантелеймонова-Кристин увлекалась фотографией.

5. В конце письма рисунки Ремизова.

XXI

19.IV.1947

Дорогой Борис Григорьевич

Все получили «Новоселье»¹, кроме меня.

Наконец, бабушка Чернова² сжалилась и вчера я читал.

Ваше очень хорошо³.

А какое чудесное название!

Есть неточности, но это исправимо.

Если выдирать будете свое, сохраните Белоснежку⁴ для меня. Корректор сделал поправки, но это неизбежно.

Третью неделю сижу над Идиотом. Срок мне дан месяц: написать предисловие.

Боюсь, опять забракуют. Голова горит.

Алексей Ремизов

Жду Тамару Ивановну с карточками.

За «Царского коня»⁵ получил 1000 фр.

1. «Новоселье» — ежемесячный лит.-худ. журнал, выходивший в США в 1942–1950 гг. (издатель и редактор С.Ю.Прегель).

2. Ариадна Викторовна Чернова (1908-1974) — входила в ближайшее окружение Ремизова.

3. 15 марта 1947 г. Б.Пантелеймонов писал Ремизову: «Между прочим, в этом номере “Новоселья” идет моя вещь — “Молодые глаза”. Писал будучи в госпитале.

Бунин сказал: “Талантище, но паскуда ремизовская, ни одного слова просто не скажет”. Я как мог отругался, но боюсь, что Вы скажете обратное: “Пишете по немецки, вроде Бунина”» (публикуется по машинописной копии. Собрание журнала «Наше наследие»).

4. «Белоснежка» — глава из книги А.М.Ремизова «Подстриженными глазами» была впервые напечатана в журнале «Новоселье» (Нью-Йорк, 1947. № 33-34. Апрель-май.

В этом же номере опубликован рассказ Б.Пантелеймонова «Молодые глаза».

5. «Царский конь» — интермедия А.Ремизова, напечатанная впервые в газете «Советский патриот» (Париж, 1947. №130. 18 апреля.)

XXII

А.М.Ремизов — Т.И.Пантелеймоновой-Кристин

22.IV.1947

Дорогая Тамара Ивановна.

Выздоравливайте прежде всего!

За фотографии спасибо.

Ваш взгляд? Смеющееся вышло, мне кажется, искусственным.

30-го приезжает Б.Г.Унбегаун¹. Будет тут до 7-го.

(Пригласите его когда-нибудь обедать, спать он будет у меня, а у верховой бабушки² немного попадет: питается она медом, а питает акридами) ³.

И снимите его.

Алексей Ремизов

1 Борис Генрихович Унбегаун (1898-1973) — барон, профессор-славист, узник Бухенвальда, кавалер ордена Почетного легиона.

2 Екатерина Даниловна Унбегаун (Бабушка верховая) — мачеха Б.Г.Унбегауна, соседка Ремизова.

3 В Евангелии от Марка (гл. I, ст. 6) повествуется об Иоанне Крестителе, который во время своего жития в пустыне ел «акриды и дикий мед».

Акриды (греч.) — вид съедобной саранчи. Выражение «питаться акридами и диким медом» означает «скудно питаться».

XXIII

Б.Г.Пантелеймонов — А.М.Ремизову

19 ноября 947

Дорогой

Алексей Михайлович¹

Извините за безобразие без кавычек.

Мне звонил союз инженеров, что он устраивает Литературные чтения. Просят обратиться к Вам не согласитесь ли Вы прочесть что-нибудь в один из четвергов.

Условия: половина сбора в пользу чтеца² Доставку и отправку чтеца на автомобиле беру на себя.

Известите срочно о принятом решении.

Ваш князь-епископ³

Д.Урман⁴

1. Публикуется по машинописной копии (собрание журнала «Наше наследие»).

2. Чтение литературных произведений на различных собраниях и встречах русских эмигрантов были для А.М.Ремизова существенным материальным подспорьем, хотя доставляло ему с возрастом большие хлопоты.

«Чтение Ремизова производило огромное впечатление и заставляло присутствующих слушать, затаив дыханье. Даже те, кому искусство Ремизова было непонятно и скорее враждебно, слушали с восхищением» (Резникова Н.В. С.118).

3. В ремизовской Обезьяньей Великой и Вольной палате Б.Г.Пантелеймонов имел «чин» — Епископ.

4. Письмо подписано сибирским словом «урман».

Рассказ «Беглый» Б.Пантелеймонов начинает: «Называют в Сибири урманом большой лес, он переходит в тайгу.

Где тайга, где урман — понять нельзя». («Русские новости». Париж, 1960. №784).

XXIV

2. I. 1948

Дорогой Борис Григорьевич¹

Это мое последнее вам

Новогоднее слово:

Если хотите что-то сделать, надо быть

Смелым, а не озираться.

На Кучумово Городище можно наляпать эту

Вопиющую истрепанность:

Приключение дяди Володи²

Вы на Муфтия³ все, да ведь это и есть образец

Середины, от которой

пыль и песок.

Подумайте, это вроде, как Мориак⁴ никакой легенды.

А ведь все живо «живой жизнью» и сказкой.

Почему будут повторять имя Чернышевского, а от Мережковского, написавшего столько книг, ничего не останется⁵

Что такое Короленко⁶ Как писатель. А имя все знают, п.ч. у него была смелая жизнь. А Данта никто не читает, а НАВЕКИ останется.

«Божественная комедия».

«Черная женщина» Греча написана куда лучше

всей Пушкинской прозы, а кто знает Николая Иваныча Грамматика⁷

а Барышню-крестьянку⁸ к удивлению Андрэ Жида⁹ переводят на французский.

Чувствуете, к чему я веду: и еще раз

ОЧХНИТЕСЬ или сотрет вас под Минцлова¹⁰

под Дашу¹¹, под Гребенщикова¹²

Тамару Ивановну с Новым Годом.

Алексей Ремизов

Прочтите упражнение Адамовича¹³/Игорь Стар/

в Р.Н.¹⁴ новогодний №

«На край света» /перевод заглавия книги Селина/¹⁵

1. Публикуется по машинописной копии (архив журнала «Наше наследие»).

2. 31 декабря 1947 г. Пантелеймонов писал Ремизову: «Насчет Кучумова городища — Вы задали мне задачу. Рассказ написать не трудно, но как менять уже объявленное название. Или под Кучумово городище в скобках — “Приключения дяди Володи”. <…> Меня смущает еще Бунин».

2-я книга Б.Пантелеймонова, о названии которой идет речь в этих письмах Ремизова и Б.Пантелеймонова вышла в 1948 г. в Париже под названием «Звериный знак».

3. Великий Муфтий — шутливое прозвище И.А.Бунина, члена ремизовской Обезьяньей Великой и Вольной палаты. В письме Ремизов полемизирует с Буниным, сторонником классически ясного литературного стиля.

4. Франсуа Мориак (1885–1970) — французский писатель.

5. 6 января 1948 г. И.А.Бунин писал Б.Г.Пантелеймонову: «То, что Вам говорил Ремизов, отвратительно глупо. Послали бы Вы его с такими речами раз навсегда “у п<…>у, к матери”, как говорят сербы! Что ни слово, то полнейшая хуевина! “Прикоснуться к земле… Минцлов, Мережковский, Чернышевский…”. Идиотский набор имен, совершенно ни к селу, ни к городу…». («Наше наследие». 2001. № 56. С.5.)

6 8 января 1948 г. И.А.Бунин писал Б.Г.Пантелеймонову, продолжая полемику о Ремизове: «<…> Верно получили Вы ныне мое заказное похабное письмо — интересно, что “можете сказать в свое оправдание”, несчастный человек, околдованный горбатой старушонкой, называющей себя Ремизовым и поплевывающей на Короленко, которому она в общем в подметки не годится. (Кстати, перечитайте его “Сны Макара”, непременно перечитайте)». (Там же. С.6.)

7. Николай Иванович Грамматик — Ремизов имеет в виду Н.И.Греча (1787–1867), русского писателя, филолога, автора работ по грамматике русского языка («Пространная грамматика русского языка» и др.). «Черная женщина» — роман Н.И.Греча (опубликован в СПб. в 1834 г.).

8. «Барышня-крестьянка» — повесть А.С.Пушкина. Существует три перевода «Барышни-крестьянки» на французский язык, изданных в сборниках в 1872, 1891, 1929 гг. Отдельно по-французски «Барышня-крестьянка» не издавалась.

9. Андре Жид (1869–1951) — французский писатель.

10. Сергей Рудольфович Минцлов (1970–1933) — прозаик, мемуарист.

11. Даша — дружеское прозвище Н.А.Тэффи.

12. Яков Петрович Гребенщиков (1887–1935) — библиограф, библиофил, прозаик, друг А.М.Ремизова.

13. Георгий Викторович Адамович (1892–1972) — критик, поэт.

14. «Русские новости» — парижская газета русских эмигрантов.

15. Луи-Фердинанд Селин (1894–1961) — французский писатель, автор знаменитого романа «Путешествие на край ночи». У Ремизова он неточно назван «На край света».

XXV

Б.Г.Пантелеймонов — А.М.Ремизову

31 января 948

Дорогой

Алексей Михайлович.

В связи с обезьянкой¹ я пишу сейчас о дикарях и Миклухо-Маклае²

Посылаю вводную часть, где упоминается царственное имя Асыки³

Уж это-то Вы обязаны просмотреть. На той неделе ложусь на операцию⁴. Перед этим постараюсь забежать к Вам.

Ваш сердечно <Пантелеймонов>

1. 10 декабря 1947 г. Б.Пантелеймонов писал А.Ремизову: «Одна дама начиталась Зеленого шума и сделалась моей обожательницей. В знак этого прислала мне по авиону обезьянку в клетке. Созданье удивительное, трансцедентальное, я как получил, вспомнил Асыку — не зря это нам. Как будет тепло, снимемся с ним и люди поверят, что ваша обезьянья палата сущая на Земле. Сейчас она сидит на моем письменном столе и смотрит, как я пишу и догадывается, что — Вам» (публикуется по машинописной копии. Собрание журнала «Наше наследие»).

2. Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846–1888) — этнограф, антрополог, путешественник. Б.Пантелеймонов написал повесть о Миклухо-Маклае, вошедшую в его вторую книгу «Звериный знак». В рецензии на третью книгу Б.Пантелеймонова «Золотое число» Н.А.Тэффи писала: «Повесть о Маклае, напечатанная в “Зверином знаке”, была отмечена особым вниманием и литературных критиков и нашего известного, ныне избранного в члены французской академии, профессора К.Н.Давыдова. Пантелеймонов, кажется первый из русских писателей, рассказал о дикарях и о джунглях.

Повесть о Маклае, замечательном человеке, покорявшем каннибалов силою духа, добром и справедливостью и оставившем память о себе как о великом русском святом, рассказана и ярко и нежно, как вообще свойственно рассказывать Пантелеймонову» (печатается по копии из архива Б.Г.Пантелеймонова, ныне — собрание журнала «Наше наследие»).

3. Очерк Б.Пантелеймонова «Человек и зверь». Асыка — царь обезьяний, верховный правитель ремизовской Обезьяньей Великой и Вольной палаты. В предисловии к каталогу выставки «Волшебный мир Алексея Ремизова. (Петербург, 1992 г.)» А.М.Грачева пишет: «С 1908 г. писательская и художественная ипостаси Ремизова слились в облике канцеляриуса Обезьяньей Великой и Вольной палаты. Сказочными основателями этого “тайного” общества, придуманного писателем, были обезьянки — благородные фантастические существа, родственные лошадям — гуигнгнмам Дж. Свифта. Главой Ордена был объявлен никем никогда не видимый царь обезьяний Асыка — Валахтантарарах-Тарандаруфа Асыка-Первый-Обезьян-Великий. Его портрет изображался на знаке, даруемом членам этого общества, и на его печати. Асыка представал с короной — петушиным гребнем на голове, ногами-змеями, в одной руке он держал венок, в другой — плетку-треххвостку. Всеми делами Обезвелволпала ведал канцеляриус Алексей Ремизов, рассылавший от имени царя Асыки ордена и украшенные рисунками жалованные грамоты, подтверждающие членство в составе этого общества. Принятыми в Обезвелволпал могли быть все, кто был лишен косности в делах и помыслах, способен к творчеству, обладал фантазией, наконец, просто являлся “чудаком” в глазах так называемых “нормальных” людей <…> Орден имел конституцию и манифест, в котором в пародийном стиле излагались цели и задачи общества, был приведен его гимн, танец и словарь из трех слов “ахру” (огонь), “кукха” (влага), “гошку” (еда) <…> Членами Обезвелволпала были несколько сот человек, зачастую никогда не знавших друг друга и объединенных лишь в творческом воображении писателя. При вступлении они награждались особыми титулами, выстроенными в строгой иерархии. За царем следовали князья <…>».

4. «Когда-то в ранней молодости был с ним (Б.Пантелеймоновым) неприятный случай. Взрыв в лаборатории. Ему ранило осколком шею. Профессор Плетнёв, зашивая рану, сказал: — Следите за левой гландой. Она когда-нибудь может причинить вам большие неприятности. — И он оказался прав. Гланда дала злокачественную опухоль. Опухоль оперировали, но спасти больного уже не могли» (Тэффи Н. Мой друг Б.Пантелеймонов // Дело. 1951. № 3. Март. С.50).

XXVI

24.III.1948

Дорогие Тамара Ивановна

Борис Григорьевич

2-й месяц жду.

Посылаю Человека-зверя¹ Боюсь взбумажиться и не найти потом. Хорошо бы все поправки — почему и что — на словах. Польза б была.

Все меня о вас спрашивают.

Сколько раз прошу Верховую² позвонить, и только однажды, но звонила ли она вам, не знаю. Она мне сказала о операции: Я говорю: «почечная». — «Нет, говорит, шейная»³

«Кучумово городище»⁴ — матицу⁵ и противень⁶ получил.

Отзовитесь.

Алексей Ремизов

1. Очерк Б.Пантелеймонова «Человек-зверь» был послан и И.А.Бунину. Копия экземпляра с бунинской правкой сохранилась (собрание журнала «Наше наследие»).

2. В квартире Е.Д.Унбегаун на 6-м этаже дома, где жил А.М.Ремизов, был телефон.

3. 27 марта 1948 г. Б.Пантелеймонов отвечал на это письмо Ремизова: «Ну, наконец-то письмо от Вас <…> Корректура опоздала — уже в печати. Мне отхватили кусок на шее — было больно, сейчас хожу на икс-лучи. На днях приду к Вам. Ей Богу соскучился очень» (публикуется по копии. Собрание журнала «Наше наследие»).

4. Рассказ Б.Пантелеймонова.

5. Общеславянское слово, производное от — «мать». Здесь — «оригинал».

6. В средневековой Руси (до XVIII в.) — копия какого-либо письма или документа.

XXVII

20.V.1949

Дорогой Борис Григорьевич

Хоть со зверем¹ жду.

Эта неделя посвящена Серафиме Павловне² если дождя не будет, в субботу с Чижовым³ на кладбище. А следующая неделя с утра до петухов: 5-я редакция Саввы Грудцына⁴

Приходите в это воскресенье 22-го.

Алексей Ремизов

О вас справляется Елизавета Христофоровна Кузнецова⁵

Звонила к вам и не могла добиться. За «Чаромутие»⁶ буду благодарен.

Напишите ей, хоть два слова, успокойте.

1. Обезьяна Васька, жившая у Б.Пантелеймонова.

2. Серафима Павловна Ремизова-Довгелло умерла 13 мая 1943 г. В воспоминаниях «Огненная память» Н.В.Резникова пишет: «В годовщину смерти С.П., около 13 мая, ежегодно устраивалась панихида по ней. В те годы — 40-е и 50-е — приходило много друзей. После панихиды в церкви Знамения (тогда на улице Молибар) большой группой шли на улицу Буало, я обыкновенно вела А.М. под руку — он бодро шагал. Раскупоривали бутылку шипучего “асти”, которое любил А.М. <…> Обстановка была дружеская и оживленная» (Резникова Н.В. С.150).

3. Г.В.Чижов. См. примеч. 4 к письму XIX.

4. «Савва Грудцын» — повесть А.Ремизова.

5. Елизавета Христофоровна Кузнецова — двоюродная сестра Г.Н.Кузнецовой (1900–1976) — поэтессы, писательницы, мемуаристки, близкого друга И.А.Бунина.

6. Глава «Чаромутие», вошедшая в книгу «Мышкина дудочка», впервые была опубликована в журнале «Новоселье» (№26 за 1946 г.).

XXVIII

28.XII.1949

Дорогой Борис Григорьевич!

Верю, новый год принесет вам выздоровление как показывает и мой рисунок “Dessin dechaоne” рисует моя глазастая рука, не глядя.

От Тупина¹ письмо и шакалья колбаса, шакалью колбасу и вам шлет (спрашивал адрес). Имя Барковских² встречал в прав<ов>ой грамоте XVI в. при Грозном (записал номер и стр., но при электричестве разобрать запись не могу).

О «П. Демоне»³ даю в «Р.Н.»⁴ радио-редакцию, единственный выход из окончательного затура. В «Русской мысли»⁵ отказали Берберовой⁶, в Н.Р.С.⁷ Солнцеву⁸, от Карповича⁹ ответа нет.

(Вы пишете “Рус. Жизнь” Зайцева¹⁰ — какая это Русская Жизнь? Если это «Мысль», Зайцев там не распоряжается¹¹.)

Как ваши Цыганы¹²?

(По Брюсову, Пушкин правильное «ы» заменил на «е». Я думаю под влиянием учителей правописания Греча и Булгарина, которые произносили, в чем я уверен, цыганы).

Если в силах прибредите на Буало, по старине.

Я всегда и неизменно

жду Вас

А.Ремизов

Расскажу о Солончуке¹³: вы были правы: появился в образе англичанина. Весь декабрь я над снами¹⁴ — 100 — возможно, в «Оплешнике» ¹⁵ кроме моего «Ихнелата»¹⁶ появится со временем и «Тонь ночи».

А теперь у меня задача: показать

М е л ю з и н у¹⁷.

^1. Артур П. Тупин — живший в Америке журналист, знакомый А.М.Ремизова и Б.Г.Пантелеймонова, который пишет 31.VII.1946:

«Дорогой Алексей Михайлович, получил опять письмо от Тупина, принесу показать Вам…» В другом письме (без даты) Пантелеймонов пишет Ремизову: «Получил письмо от А.П.Тупина. Оказывается он много пишет и печатается, только все на других языках. Опять полписьма занято Вами и о Вас».

^2. Фамилия Барковский упоминается в специальном реестре «княжеских и иных фамилий», который хранился у Ивана Грозного.

^3. «Пляшущий демон» — очерк А.Ремизова о балетмейстере и танцовщике С.М.Лифаре. Книга Ремизова «Пляшущий демон: танец и слово», куда вошел и этот очерк, была издана на средства С.М.Лифаря в Париже в 1949 г.

^4. «Русские новости» — русскоязычная эмигрантская газета, выходившая в Париже.

^5. «Русская мысль» — еженедельная газета. Первый номер «Русской мысли» вышел в Париже в 1947 г.

^6. Нина Николаевна Берберова (1901–1993) — русская писательница-эмигрантка.

^7. «Новое русское слово» — русскоязычная газета, издававшаяся в Нью-Йорке с 1910 г.

^8. Константин Иванович Солнцев (1894–1961) — архивист, в эмиграции шофер. Помогал А.М.Ремизову.

^9. Михаил Михайлович Карпович (1888–1959) — многолетний редактор нью-йоркского русского «Нового журнала».

^10. Б.К.Зайцев. См. примеч. 4 к письму XVIII.

^11. Друзья и знакомые Ремизова, обращаясь в различные русскоязычные эмигрантские издания, безуспешно пытались помочь писателю, материально жившему очень тяжело, опубликовать его произведения.

^12. «Цыгане» — последнее произведение Б.Пантелеймонова. В.Мазурова писала: «10 сентября (см. НРС. 1950 г.) перед читателями вспыхнули “Цыгане”. Другое слово не скажешь о них. Здесь не мистическое пламя, не наитие, а огонь в крови цыганской. Вещь сродни первой Румынской Рапсодии Жоржа Энеско. Очерк не читаешь, а пьешь, как вино, и дичаешь вместе с цыганенком Гэто. Это очень неожиданно для Пантелеймонова, которому свойственна эмоциональная сдержанность, почти целомудрие. Не в его правилах распоясываться <…> Вторая часть — «В Таборе» и третья — «Зимняя Стоянка» вышли 24 сентября и 15 октября, уже после смерти писателя» (Мазурова А. Последний год Б.Пантелеймонова // Дело. 1951. №3. С. 53-54.)

^13. Владимир Солончук — знакомый Б.Пантелеймонова и А.Ремизова. В архиве Б.Пантелеймонова сохранилось письмо В.Солончука от 18 июня 1947 г. (копия в собрании журнала «Наше наследие»), с которого началось знакомство адресата с Солончуком: «Дорогой Борис Григорьевич! Из далёкой, дорогой Индии гость: конгресс топонимики, имя мое в Ономастиконе промелькнет перед Вами не однажды. И до нас индейцев дошёл Подорожник. А когда же вторая? Я в безумии от Св. Владимира. Как это похоже на мое детство — увлечения моей утренней и вечерней <…> Вы не поверите, но у меня был дядя <…> и тоже дядя Володя. Я гордо ношу его имя, но подписываться не смею <…>

Как хотел бы я с Вами увидаться и на просторе душу отвести, но повторяю, я только гость из далёкой дорогой Индии, и долг зовет меня к моим служебным обязанностям <…>». Солончук имел отношение к организации издательства «Оплешник».

14 августа 1949 г. Ремизов писал Н.В.Кодрянской:

«Приходит прощаться Копытчик. Про моего “Оплешника” стали говорить “Оплёшник”, все поверили и волнуются.

И во вдохновителя-чародея Солончука (к сожалению, Солончук уезжает в Индию, в Калькутту). Копытчик <…> убежден что “Оплёшник” меня будет печатать, Солончук платит гонорар: 5000 frs в месяц» (Кодрянская Н. Ремизов в своих письмах. Париж, 1977. С.137).

^14. Собрание «литературных снов» А.Ремизова под названием «Мартын Задека. Сонник» вышло в Париже в издательстве «Оплешник». Работа над сборником началась в 1949 г. В дневнике Ремизов писал: «Я хотел назвать книгу “Полодни ночи”, но слово “полодни” по созвучию сойдет за полудни. А жаль. “Полодни” весеннее дыхание земли, “Полодни ночи” — сны. Пусть будет “Тонь ночи”» (Кодрянская Н. Алексей Ремизов. Париж, 1959. С.136). Оба первоначальных названия книги в окончательном варианте сделались заглавиями предисловия и послесловия.

^15. «Оплешник» — издательство в Париже, созданное друзьями Ремизова специально для публикации его книг, большинство которых после 1950 г. было издано небольшими тиражами.

^16. «Повесть о двух зверях. Ихнелат» имеет в первоисточнике древнейшее санскритское повествование. Книга была издана в издательстве «Оплешник».

^17. Мелюзина — фея из средневековых легенд. Ремизова занимал во французской повести XII в. «Мелюзина» вечный вопрос о любви и вере. «Из “Мелюзины” вышел хоровой сказ», — писал Ремизов (Резникова Н.В. С.168).

Книга «Мелюзина. Брунцвиг» вышла в издательстве «Оплешник» в 1952 г.

XXIX

А.М.Ремизов — Т.И.Пантелеймоновой-Кристин

29.XII.1949

Дорогая Тамара Ивановна

Вот вам что вышло на Новый

год: зверь несет вам в лапе

орешек¹

Новогодняя просьба: «Мышкину дудочку»² для подарков и не для себя: Нина Федорова (Антонина Федоровна) Рязановская³ повторяет мне о карточке с кастрюлей.

Всё, — что будет стоить, я Вам верну.

А моя, единственная, в Страсбургском университете.

Дважды была Островская⁴, спрашивала и о Ирине⁵, но я ничего не мог ответить.

Как будет попутный ветер, и вы зайдете.

Жду

А.Ремизов

^1. Слева от текста рисунок А.Ремизова.

^2. Т.И.Кристин перепечатывала на машинке текст книги Ремизова «Мышкина дудочка». 8 сентября 1946 г. А.М.Ремизов написал-нарисовал своим удивительным «уставом» письмо Т.И.Кристин, вышедшей замуж за Б.Г.Пантелеймонова: «Этот экземпляр Подорожника принадлежит Тамаре Ивановне Кристин-Пантелеймоновой за переписку “Мышкиной дудочки” спасибо и за память» <…>». Часть первоначальной редакции «Мышкиной дудочки» была опубликована в альманахе «Русский сборник», подготовленном Б.Пантелеймоновым и вышедшем в 1946 г. в изд-ве «Подорожник». Участники альманаха называли его между собой по названию издательства — «Подорожник».

^3. Антонина Федоровна Рязановская (1895–1980) — писатель (псевдоним Нина Федорова). С 1938 г. жила в США. Материально поддерживала Ремизова — присылала посылки с продуктами и одеждой.

^4. Е.М.Островская-Кроль. См. примеч. 4 к письму III.

^5. И.И.Кристин. См. примеч. 6 к письму III.

XXX

4. VII. 1950

Дорогой Борис Григорьевич¹.

Не писал вам по моей болезни-беде, а собирался писать, как начал «Три письма Горького»² — О Тайной Милостыне³.

Горького канонизирую.

А беда моя — упала занавеска, 7 лет не вытряхивали, со стола пыль стер, а из глаза не выветришь: на утро, как у утопленника. И пришлось выворачивать и заливать едким цинком.

И на похоронах И.С.Шмелева⁴ не был — не проводил соседа, и в Москве и в Париже через дом <…>

К письмам необходим комментарий⁵, не вспомнится как отчество Вячеслава Менжинского⁶ и как его сестры, она была заведующая детскими театрами в Москве 1919 г.⁷

Я о ней давал отчет в ТЕО.

Писала детские пьесы.

«Оплешника» осталось 50 экз. Есть надежда выпустить под «Оплешником» Савву и Соломонию Бесноватых⁸.

Обложка огненная.

И моя синяя Соломония.

Грудцына не могу нарисовать.

У меня или звериная или бабья, а мужики (приличные) не выходят⁹.

А.Ремизов

^1. Печатается по машинописной копии, бывшей в архиве Т.И.Пантелеймоновой-Кристин (собрание журнала «Наше наследие»).

^2. Главка «Три письма Горького», вошедшая в книгу Ремизова «Петербургский буерак», впервые напечатана в газете «Новое русское слово» (1951. 8 июля).

^3. В эссе «Три письма Горького» А.Ремизов писал: «При имени “человек” меня всегда волнует движение человеческого сердца — та душевная сила, выражаемая словами: “чужая вина” и “тайная милостыня”. Это два света, которыми озарена суровая история человечества; без этого света было б холодно <…> “Тайная милостыня” — она не жжет блеском “чужой вины”, тихим светом светя, сопровождает путь человека» (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С. 276-277).

^4. Иван Сергеевич Шмелев (1897–1950) — прозаик. Ремизов писал в «Мышкиной дудочке»: «Оба мы замоскворецкие, одной закваски: купеческие дети. И домами соседи: дом подрядчика Шмелева и дом второй гильдии купца Ремизова <…> Дед Шмелева гробовщик, я сын московского галантерейщика <…> Последние годы мы, как когда-то в Москве, снова сошлись на одной улице — я в № 7 Буало, Шмелев на другом конце — 91-й (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С. 128, 131).

^5. 4 июля 1950 г. Ремизов писал Н.В.Зарецкому: «Три письма Горького» кончил. И примечания.

Но есть чего не знаю и о чем пишу отдельно. Хронология главное, не знаю и отчества у Менжинского, забыл имя его сестры. Буду очень благодарен, заполните» (Ремизов А.М. Собр. соч. Т.10. М., 2003. С.496).

^6. Вячеслав Рудольфович Менжинский (1874–1934) — с 1919 г. член президиума ВЧК, с 1926 г. председатель ОГПУ.

^7. Вера Рудольфовна Менжинская (1874–1944) — сестра В.Р.Менжинского. Работала в Наркомпросе.

^8. Книга А.М.Ремизова «Бесноватые. Савва Грудцын и Соломония» вышла в свет в Париже в издательстве «Оплешник» в 1951 г.

^9. А.М.Ремизов с увлечением работал над оформлением своих книг для изд-ва «Оплешник» — выбирал бумагу, шрифты, рисовал обложки.

XXXI

24.VII.–6.VIII.1950

Дорогой Борис Григорьевич!

Поздравляю Вас со днем Ангела!

«Бова королевич он тоже именинник на Бориса 24.VII/6.VIII»¹

Наступило такое затишье в «кукушкиной» и в гараже против, и днем часы отчетливо. В лесу я не жил, а представляю, что в лесу такое, и хочется мне малины.

Правда, олень помочился в нашей Смородине, как исстари на Громовника², и все-таки, а я мерзну. И не отступаю и без Солончуков складывать мои новые книги — мой «статок» (наследство).

Улетая в Ю.Америку обещал мне Лифарь мой Петербург (1905–1921) к Рождеству³.

Емельянов⁴ принес показать новый литературный словарь А–Б. Среди имен и Пришвин и Соколов-Микитов⁵, а забыли нашу сокровищницу словес: Дриянского⁶.

Строю «Олю» в 5-и частях⁷ в последней вся Мышкина дудочка не хватает: «Новоселье» №23 — Чудеса в решете, №26 — Чаромутие, №27-28 — Чародеи.

Дайте мне, если не жалко. Купить нельзя. Пробовал и не раз обращался в «Новоселье» и все без толку⁸.

Поздравляет вас и Тамару Ивановну Иван Павлович⁹: он в отпуску «гуляет».

А.Ремизов

^1. Текст под рисунком Ремизова на письме.

^2. Громовник — Ильин день отмечается 20 июля (2 августа н.с.). Знаменует собой конец лета.

^3. Сергей Михайлович Лифарь и его брат Леонид Михайлович Лифарь (1906–1982), владелец русской типографии в Париже, печатавшей книги издательства «YMCA-Press», помогали А.М.Ремизову в быту и с изданием его книг. В 1951 г. в «YMCA-Press» вышла книга Ремизова «Подстриженными глазами. Книга узлов и закрут памяти».

^4. Виктор Николаевич Емельянов (1899–1963) — писатель, в последние годы жизни Ремизова часто навещал его и читал ему, почти ослепшему.

^5. Иван Сергеевич Соколов-Микитов (1892–1975) — русский писатель. Был знаком с Ремизовым, оказавшим влияние на его прозу. Первое свое произведение, сказку «Соль земли» Соколов-Микитов посвятил А.М.Ремизову.

^6. Егор (Георгий) Эдуардович Дриянский (1812–1872) — русский писатель, был близок к А.Н.Островскому. Лучшее произведение Дриянского «Записки мелкотравчатого». В письме М.М.Пришвину Ремизов назвал эту книгу «первой в русской литературе по богатству языка».

^7. Автобиографическая книга «Оля» в окончательном виде получила название «В розовом блеске». Издана в Нью-Йорке, в изд-ве им. Чехова в 1952 г.

^8. Номера нью-йоркского журнала «Новоселье» за 1945– 1946 гг. с главами, вошедшими в «Мышкину дудочку».

^9. Иван Павлович Кобенко (1892–?) — юрист, критик. Публикация В.П.Енишерлова