Журнал "Наше Наследие"
Культура, История, Искусство - http://nasledie-rus.ru
Интернет-журнал "Наше Наследие" создан при финансовой поддержке федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Печатная версия страницы

Редакционный портфель
Библиографический указатель
Подшивка журнала
Книжная лавка
Выставочный зал
Культура и бизнес
Проекты
Подписка
Контакты

При использовании материалов сайта "Наше Наследие" пожалуйста, указывайте ссылку на nasledie-rus.ru как первоисточник.


Сайту нужна ваша помощь!

 






Rambler's Top100

Музеи России - Museums of Russia - WWW.MUSEUM.RU
   
Подшивка Содержание номера "Наше Наследие" № 105 2013

Екатерина Лубянникова

«Потому что прочесть скорее, чем выслушать…»

Неизвестное письмо Марины Цветаевой 1940 года

Имя писателя, поэта, драматурга и переводчика Ивана Алексеевича Новикова (1877—1959) в литературе о М.И.Цветаевой встречается редко, и упоминания его, как правило, — беглые, не затрагивающие истории, существа и оценки отношений, связывавших этих двух современников.

В большинстве своем они сводятся к известным упоминаниям Новикова в письмах Цветаевой 1940 года к Л.В.Веприцкой, от 3 февраля, и Н.Я.Москвину, от 28 марта 1. Первое из них связано с хлопотами Цветаевой по продлению путевок (а точнее, курсовок) для нее с сыном в писательском Доме творчества в Голицыне, срок которых истекал 12 февраля: «Подала заявление в Литфонд, отдельно написала Новикову, отдельно ездила к Оськину, к<отор>ый сказал, что решение будет “коллегиальное”. Теперь — жду судьбы»2. Второе, с разницей в полтора месяца, вызвано отказом ей со стороны Литфонда в льготных путевках, когда Цветаева вынуждена была получать в голицынском Доме творчества питание лишь на одного человека и делить его на двоих: «Сначала, сгоряча, я хотела написать Новикову — Шагинян — или даже поехать, — но потом — вдруг — поняла, что не надо, что это — моя судьба, что “одно к одному”, т. е. данное — к многому»3.

Мы видим, что имя Новикова в обоих случаях стоит первым, к кому пытается обратиться за помощью Цветаева. Но в этом нет, на первый взгляд, ничего странного и особенного, ведь в то время Новиков был председателем правления Литфонда.

В архиве писателя сохранилось письмо к нему Марины Ивановны, об отправке которого она сообщала Л.В.Веприцкой. Тот факт, что Иван Алексеевич сберег это письмо Цветаевой и во время эвакуации (оно проехало с ним полстраны от Тбилиси до Каменска-Уральского и вернулось обратно в Москву), и в последующие годы после войны, свидетельствует о многом...

Приведем его полный текст4.

Голицыно, Дом Писателей,

26го января 1940 г<ода>.

Милый Иван Алексеевич,

Сегодня я отправила заявление в Литфонд5, с просьбой продлить мне с сыном голицынскую путевку еще на 2 месяца6. В Москве у меня ничего нет, и я совершенно не знаю, чту я буду делать, если Литфонд мне откажет7.

Я сейчас перевожу грузинскую поэму для Гослитиздата (договора еще нет, но обещают)8, сын учится в Голицынской школе, жизнь идет, а если нас отсюда выкинут — всё опять разобьется, и начнется нежизнь9.

Я знаю, что тов<арищ> Фадеев, в разговоре, сам предложил продлить мне Голицыно (я у него просила жилище в Москве, это был косвенный ответ), поэтому — если Литфонд запросит — он наверное поддержит10.

Здесь ко мне чудное отношение, всй необычайно-добры, живу со всеми в мире, работается хорошо.

О другом: если я не была на Вашем чествовании — то — были ведь только по приглашению, и я вообще слишком поздно узнала.

Узнав же — молча — от всей души Вас поздравила — и пожелала.

До свидания! Если пишу, а не прихожу, то потому что прочесть скорее, чем выслушать, а мне — сказать — труднее, чем написать11.

Спасибо за всё

МЦветаева

P.S. Мы живем не в доме, а отдельно, и ничьего века не заживаем.

Этот текст не похож на письмо к очередному литературному функционеру, от которого зависела ближайшая судьба Цветаевой.

Цветаева обращается к Новикову по имени и отчеству: «Милый Иван Алексеевич». Для сравнения — к А.А.Фадееву, в черновике от 20 декабря 1939 года: «Уважаемый товарищ!», к П.А.Павленко, в письме от 27 августа 1940 года: «Многоуважаемый товарищ Павленко». И это не случайно, как не случайна последняя часть письма к нему — «о другом», свидетельствующая об иных связующих их нитях.

Цветаева и Новиков познакомились в Москве в начале 1910-х годов, вероятнее всего, при посредничестве М.А.Волошина, который к тому времени успел сблизиться с Новиковым и писал о постановке его пьесы «Любовь на земле» в театре К.Н.Незлобина в «Русской художественной летописи» в 1911 году. Встречались Новиков с Волошиным и во время пребывания последнего с его матерью, Е.О.Кириенко-Волошиной, в Москве с 8 декабря 1912 года по 7 апреля 1913 года, когда они жили у сестер Е.Я. и В.Я. Эфрон (Кривоарбатский пер., д. 13, кв. 9). Известно, что 12 декабря 1912 года Новиков надписал Волошину свою книгу «Рассказы» (М., 1912) 12. В записной книжке Новикова, относящейся к тому периоду, имеется московский адрес Волошина: «Волошин / Криво Арбатский 13 кв. 9»13 .

В те годы и Новиков бывал в Москве лишь наездами. В тот же или другой свой приезд в Москву он перед Пасхой побывал в гостях у Марины Цветаевой и Сергея Эфрона в их собственном доме на Большой Полянке (Малый Екатерининский пер., д. 1). Молодые хозяева подарили ему свои книги, которые были напечатаны под маркой их «домашнего» издательства «Оле-Лукойе». Под маркой того же издательства в конце февраля 1913 года вышла и книга Волошина «О Репине».

В мемориальной библиотеке Новикова, переданной в 1990 году его родственниками в Орловский государственный литературный музей И.С.Тургенева (Новиков был уроженцем Орловской губернии), хранятся две книги, подаренные ему Цветаевой, — «Волшебный фонарь» (1912) и «Из двух книг» (1913). На обеих имеются авторские надписи, выполненные на титульных листах черными чернилами.

Текст первой надписи: «Милому Ивану Алексеевичу / Новикову — / с просьбой приходить к нам / последним и надолго. / Марина Эфрон, / урожд<енная> Цветаева / Москва, 11го апреля 1913 г<ода>, Страстной / четверг»14.

Текст второй надписи: «Милому Ивану Алексеевичу Новикову — / под звон колоколов. / Марина Эфрон, / урожд<енная> Цветаева / Москва, Чистый четверг 1913 г<ода> —»15.

В той же коллекции хранится книга С.Эфрона «Детство» (1912) с дарственной надписью автора, выполненной также черными чернилами на шмуцтитуле с заголовком книги и эпиграфом из стихотворения М.Цветаевой.

Текст инскрипта: «Ивану Алексеевичу / Новикову / На память о первом приходе / в наш дом за Москвой-рекой / Сергей Эфрон / Москва / Великий четверг / 11 Апреля 1913 г<ода>»16.

Автографы эти малоизвестны, хотя их тексты и были ранее опубликованы17.

В середине 1913 года Новиков поступает на службу в Орле. Пишет большой роман «Между двух зорь» («Дом Орембовских», напечатан в 1915), который до революции выдерживает три издания. В 1916 году Новиков женится на О.М.Принц и переезжает с семьей в Москву на постоянное жительство. Там продолжается его литературная и общественная деятельность.

После революции Новиков работает в Театральном отделе Наркомпроса, активно участвует в жизни писательских организаций. Будучи многолетним членом правления сначала Московского, а затем и Всероссийского союза писателей, он в октябре 1922 года избирается председателем московского отделения ВСП18.

В эти годы укрепляются отношения Цветаевой и Новикова. С большой вероятностью можно говорить об их встречах в союзах писателей и поэтов, ТЕО, на литературных вечерах в «Трилистнике» (кафе «Элит»), кафе поэтов «Домино», Дворце искусств и др.

Продолжая тему о совместном участии Цветаевой и Новикова в тех или иных изданиях, назовем, прежде всего, книгу «Автографы» (М.: ГИЗ, 1921), где литографическим способом воспроизведены стихи обоих авторов наряду с другими поэтами-современниками. Предполагалось печатное выступление Цветаевой и Новикова и в ряде других общих изданий19.

Укажем также на факт, о котором до сих пор не упоминалось исследователями: мы имеем в виду причастность Новикова к опубликованию книги стихов Цветаевой «Версты» (М.: Костры, 1921), которая вышла двумя изданиями в феврале и июле 1922 года20. Напомним, что эта книга Цветаевой так восхитила Б.Л.Пастернака, что послужила поводом для начала многолетней переписки этих двух поэтов.

В последующие годы Новиков состоит членом Государственного ученого совета, действительным членом Государственной академии художественных наук, участвует в разработке первого советского закона об авторском праве, возглавляет Высшие государственные литературные курсы, председательствует в Тургеневской комиссии Союза писателей, принимает активное участие в организации Пушкинского государственного историко-литературного заповедника в селе Михайловском. Тогда же начинает собирать материалы о Пушкине. Первый его роман о поэте «Пушкин в Михайловском» был напечатан в 1936 году.

Следует особо сказать о дружбе Новикова с Б.К.Зайцевым и его семьей, поскольку здесь также могут быть точки соприкосновения с Цветаевой. Эта дружба началась в 1906 году и продолжалась до самого отъезда Зайцевых за границу. Новиков сохранил ей преданность и позже. В 1918 году вышел роман Зайцева «Голубая звезда», в котором Новиков послужил прообразом главного героя Христофорова. В 1919, 1920 и 1924 годах он гостил в имении Зайцевых Притыкино в Тульской губернии (последний раз уже в отсутствие друга). Как мы знаем, летом 1921 года в это имение приезжала поправить здоровье дочь Цветаевой, Ариадна Эфрон. Впоследствии Новиков хлопотал о разрешении матери Зайцева выехать за рубеж к сыну: после 16-ти отказов виза в 1927 году Т.В.Зайцевой была получена, но через несколько дней она скончалась от сердечного приступа.

Примеров доброты Новикова до нас дошло немало. Это и его участие в помощи голодающим, как в дореволюционные, так и в советские годы. В 1922 году он выступает на вечере Союза писателей по сбору средств в пользу М.А.Волошина, И.С.Шмелева и др. Известна его многолетняя дружеская и материальная поддержка А.С.Грина, а в 1955 году Новиков вместе с К.Г.Паустовским помогает его вдове, Н.Н.Грин, добиться получения пенсии от Союза писателей после ее освобождения из лагеря. Хлопочет об увеличении пенсии Е.А.Бальмонт. И так далее.

С исключительной стороны характеризует Новикова и такой неординарный поступок. В годы войны, движимый патриотическими чувствами, Новиков совершает поездку по городам Сибири и Урала с платными лекциями о Пушкине и чтением отрывков из своего романа о поэте. На средства, собранные и пожертвованные Новиковым, в 1943 году был построен самолет-истребитель «Александр Пушкин».

Новикову, как верно отмечено М.И.Белкиной, было хорошо известно положение Марины Цветаевой по возвращении на родину. И он, как никто другой, хорошо понимал это положение. Репрессии коснулись и его родных21. В 1918 году в его родном селе был убит его племянник, сын сестры Е.А.Шанявской, а ее муж потом в течение 30-ти лет скитался по тюрьмам и ссылкам. Во время массовых репрессий был расстрелян второй племянник писателя, сын его старшего брата, а невестка сослана на Колыму, где она и умерла. А сколько было пережито трагедий в семьях близких друзей-писателей!

Решения в правлении Литфонда, как было уже упомянуто в одном из цитированных писем Цветаевой, принимались «коллегиально». Правление, и Новиков в том числе, делали всё возможное, чтобы облегчить участь Цветаевой. Не случайно, в письмах 1941 года к своей дочери в лагерь она пишет слова благодарности в адрес этих людей, говоря о «сердечной» и «деятельной» помощи Литфонда в бытовом устройстве, как в голицынский период ее жизни, так и позднее в Москве22. Но Литфонд был подведомственной организацией, и многое зависело от вышестоящей инстанции во главе с А.А.Фадеевым, который, как известно, не благоволил Цветаевой.

В цветаевском письме к Новикову упоминается о чествовании писателя. В 1939 году отмечалось 40-летие литературной деятельности Новикова. 26 декабря в «Правде», «Известиях» и «Литературной газете» было опубликовано поздравление юбиляру от Президиума Союза советских писателей23. В приветствии говорилось о «благородном и добросовестном служении» Новикова русской литературе.

В дневнике жены писателя, О.М.Новиковой, в записи от 29 декабря читаем: «…теплые поздравления от Союза в “Известиях” и “Правде”! Неожиданно: весь день звонил телефон и приносили телеграммы. Прекрасная телеграмма В.В.Вересаева. Приветствия по телефону, телеграммы и письма до сегодняшнего дня»24.

5 января 1940 года Новиков выразил через «Литературную газету» искреннюю благодарность собратьям по перу и читателям за их поздравления25.

А 16 января 1940 года в Доме писателей на улице Воровского, 50 (ныне Центральный дом литераторов на Поварской) состоялся юбилейный вечер Новикова, то самое «чествование», о котором Цветаева, по ее признанию, «слишком поздно узнала».

В дневнике жены Новикова этому событию посвящена такая запись: «16 января в клубе писателей. Отмечали юбилей И<вана> А<лексеевича>. Было 46 о мороза! Многие не приехали. Горел огромный камин, и все присутствующие ужинали. Приехал из Голицына Замошкин26. Очень хорошо сказал об И<ване> А<лексеевиче> Фадеев. Я не ожидала такого тонкого понимания. <…> Было тепло, интимно и приятно»27.

Вероятнее всего, именно от Н.И.Замошкина, которому в Голицыне очень симпатизировала Цветаева28, она и узнала об этом закрытом мероприятии. Подробные отчеты в печати об этом вечере появились в «Вечерней Москве» 17 января и в «Литературной газете» 21 января. В них отмечалось, что Фадеев, в частности, говорил «о большой цельности, внутренней честности и скромности И.Новикова» и что «лирическое преломление чувствуется у него во всем»; тепло приветствовали юбиляра К.Л.Зелинский, Н.И.Замошкин и др.; сам Новиков выступил последним и в заключение прочитал свой новый рассказ о Чехове и несколько стихотворений29.

Поделился своими впечатлениями о вечере и Н.И.Замошкин, в письме к Новикову из Голицына, представляющем для нас интерес еще и редким эпистолярным свидетельством той поры о Цветаевой:

«Голицыно, 22 января <1940>.

Дорогой Иван Алексеевич.

Вечер Ваш, в самом деле, был хороший — интимный и значительный по содержанию… Самое лучшее в нем — Вы сами, Ваш “Антон Павлович”, Ваши чудесные стихи. И Фадеев себя хорошо держал (я говорю так, как будто обычно он плохо себя ведет!). После Вашего отъезда мы (Фадеев, Зелинский, Пельсон и я) с часок еще сидели у камина и беседовали. Я нагрузился в Вашу честь изрядно — голова ходуном ходила, но помню, что Фадеев говорил мне насчет моего “благодушия” вообще и в частности… Люблю откровенные речи, если даже они не точны. Так и на этот раз. Скажу Вам чистосердечно: конечно, в “Доме Орембовских” Вы сами в числе искушаемых эпохой, но и одновременно над ней. А может ли истинный художник иначе относиться к действительности? Не может. Если отрицание, то умное, любовное, тонкое; если утверждение, то скептически-поэтическое.

Да, жаль, что не все друзья были. Не будем говорить о новом сорокалетии, будем говорить о долголетии. Этого я Вам от всей души и желаю. И, конечно, Ольге Максимилиановне (жена Новикова. — Е.Л.).

У Ольги Николаевны (жена Замошкина. — Е.Л.) тоже осталось от вечера очень, очень хорошее впечатление. Были ли у нас похожие “юбилеи”? Пожалуй, нет.

В Голицыне тепло. Пишу о Серг<ееве>-Ценском для “Истории”. Чувствую огромную усталость — от сих лет, дней. Туго идет. Здесь М.Цветаева. Нервная, живая.

Любящий Вас НЗамошкин»30.

В архиве Новикова, кроме письма Цветаевой, сохранилась также ее запись голицынского периода с заголовком «Для памяти», выполненная на отдельном листке из блокнота. В ней подробно расписаны все расходы и доходы Цветаевой с середины декабря 1939-го по июнь 1940 года для предоставления этих сведений в Литфонд. В верхнем правом углу имеется помета Новикова: «М.И.Цветаева. 30.III.40».

Приведем текст этой записи полностью31:

Для памяти:

С 16го декабря по 12ое февр<аля> Литфонд оплачивал нам содержание и комнату (на стороне) — 2 мес<яца>.

С 12го февр<аля> по 12ое марта мы внесли в Литфонд 800 р<ублей> за столование обоих и 250 р<ублей> (эту комнату нам снял Литфонд) <sic!> отдельно, хозяйке за комнату.) Это — третий месяц столования<.>

Теперь, с 12го марта Литфонд спрашивает с нас за столование 830 р<ублей> за каждого, т<о> е<сть> 1660 р<ублей> за двоих. 250 р<ублей> за комнату продолжаем платить отдельно.

Узнав, что я такой цены, по заработку своему (да и по здравому смыслу: мы на 55 р<ублей> в день, даже по самым рыночным (колхозным) ценам не съедаем) платить не могу — Литфонд немедленно распорядился снять одного из нас с питания.

Мой сын всю зиму болел: грипп — воспаление легких — грипп — и всё время учился — в школе и дома и с учителем.

Я всю зиму, не разгибая спины, не гуляя никогда, работала.

Мой заработок с 15го января по 15ое марта

(июня)

60% за Важа Пшавела

Гоготур и Апшина — 1190 р<ублей> —

100% за В.Пшавела

Раненый Барс — 600 р<ублей>)

60% за Робин-Гуда I — 200 р<ублей>

60% за Робин-Гуда II — 300 р<ублей>

60% за редактирование

франц<узского>

перевода Джангара — 150 р<ублей>)

25% авансу за В.Пшавела

Этери — 1300 р<ублей>

3840 р<ублей>

За 5 мес<яцев> (до сдачи Этери 15-го июня не получу больше ничего. Поэма в 1500 стр<ок>.) я заработала 3840 р<ублей>.

А с меня требуют 1910 р<ублей> в месяц [стол за двоих] за стол и комнату <за> двоих.

Пансионеры дома Отд<ыха> платят за стол и комнату (и ванну, и услуги) — 550 р<ублей> в месяц<.>

С меня требуют — 830 р<ублей> за один стол, без всего.

Аналогичные выкладки содержатся в письме Цветаевой к Н.Я.Москвину от 28 марта 1940 года. В том же письме она сообщала корреспонденту следующее: «Я, было, обратилась к Ермилову, члену правления Литфонда, выписала ему все цифры: весь доход за 5 месяцев (вплоть до 15-го июня) — и то, что уже выплачено в Литфонд, и за комнату, все очень точно, но — встретив его вторично, на улице (шла на почту), сказала, что главная моя цель — чтобы Мур смог здесь кончить школу, т. е. чтобы Литфонд — у нас путевка до 15-го апреля — дал нам путевку еще на 2 месяца. <…> если я буду просить сбавки (т. е. 830 р<ублей> — 850 р<ублей> за двоих), они нам не продлят и тогда вся эта мука с Муром, и его школой, и докторами, и банками, и ежемесячным учителем — была зря. Возможный случай: они нам дадут две путевки с условием, что я при первой возможности верну. Не хочу подписывать такой бумаги: 1) п. ч. знаю, что не верну, 2) п. ч. считаю такую цену — 830 р<ублей> за одну только еду: мою еду — ну — для себя неловкой, я никогда так широко не жила, не теперь начинать»32.

О дальнейших отношениях Цветаевой с Новиковым свидетельствует еще один автограф из архива писателя, сделанный Мариной Ивановной на подаренной ему общей тетради, приобретенной ею для работы во Франции. Дарственная надпись гласит33:

Дорогому Ивану Алексеевичу Новикову —

тетрадь для стихов из долгожданного багажа34

МЦ

Москва, 8го августа 1940 г<ода>.

И действительно, эта тетрадь использовалась Новиковым в основном для стихов. Однако есть в ней и такая любопытная запись с писательскими «дефинициями» через породы деревьев, помеченная 20 декабря 1942 года: «Пушкин — кипарис; Лермонтов — чинара; Толстой — дуб; Тургенев — береза; Гончаров — ольха; Чехов — черемуха. Достоевский — цветущий терн. (NB: скромно и нескромно — Иван Новиков — калина)», и после двойного отчеркивания: «Пушкин — роза; Лермонтов — лилия»35.

В год 100-летнего юбилея со дня рождения Новикова знавшая его по работе в правлении Литфонда и в Тургеневской комиссии писательница Е.А.Благинина отвечала своим землякам-орловцам: «Приглашение на юбилей И.А.Новикова я получила. К сожалению, знакомство наше с ним ограничилось немногим, хотя за эти короткие встречи я успела сердечно полюбить своего дорогого земляка — уж очень он был ясен»36. А в ее дневнике в 1959 году, в день смерти писателя, была сделана такая запись: «14 января <…> умер Иван Алексеевич Новиков — отраженная в глазах орловская синева»37.

Вот такому человеку, которого Цветаева знала со времен своей юности, и писала она в 1940 году.

И какой бы по значимости ни была роль Новикова в судьбе Цветаевой в те годы, безусловно одно — она была благородной.

Примечания

1 Так, например, в книге М.И.Белкиной, пожалуй, самом авторитетном биографическом исследовании последнего периода жизни Цветаевой, Новиков, помимо оговоренных цитат, упоминается лишь однажды как председатель правления Литфонда, кому (вместе с директором Литфонда Оськиным) «хорошо было известно положение Марины Ивановны», с краткой его характеристикой в скобках: «кстати, говорили, он был добрый человек» (Белкина М. Скрещение судеб. Изд. 3-е, перераб. и доп. М.: Изд-во А и Б, 1999. С. 75). А в недавно вышедшей первой части летописи жизни и творчества поэта, доведенной хронологически до отъезда Цветаевой из Советской России в 1922 г., имя Новикова встречается лишь в анонсе газеты «Наше время» 1918 г. о выходе в Москве нового журнала «Литературный ежемесячник», в первой книжке которого должны были появиться произведения и Цветаевой, и Новикова (см.: Коркина Е.Б. Летопись жизни и творчества М.И.Цветаевой: В 3 ч. Ч. 1: 1892–1922. М.: Дом-музей Марины Цветаевой, 2012. С. 118). Следует уточнить, что издание это не осуществилось.

2 Цветаева М. Собр. соч.: В 7 т. Т. 7. М.: Эллис Лак, 1995. С. 671. Далее — МЦ7 с указанием номеров страниц.

3 Там же. С. 694.

4 Текст письма печатается по автографу, хранящемуся в фонде И.А.Новикова в РГАЛИ (Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 937. Л. 1–1 об.). Автограф выполнен синими чернилами, по новой орфографии, на одинарном тетрадном листе в бледно-фиолетовую линейку с синим полем, бумага белая верже, 219Ч170 (мм), конверт отсутствует. По-видимому, письмо было передано с оказией или отправлено по адресу Литфонда, что может объяснить и выбор Цветаевой орфографии (в воспроизводимой ниже ее дарственной надписи Новикову 1940 г. встречаются «ер» и «ять»). Здесь и далее при опубликовании текстов цветаевских автографов орфография оригиналов приведена в соответствие с современной нормой, авторская пунктуация сохранена, восстановленные сокращения слов и прочие конъектуры заключены в угловые скобки, зачеркнутый текст — в квадратные скобки.

5 Литературный фонд СССР — общественная организация писателей, образованная в 1934 г. при Союзе советских писателей СССР. Основной задачей Литфонда было «содействие членам Союза писателей Союза ССР путем улучшения их культурно-бытового обслуживания и материального положения, а также оказание помощи молодым писательским кадрам путем создания для них необходимых материально-бытовых условий» (Устав Литературного фонда Союза ССР. М.: ОГИЗ, 1935. С. 4). До войны Литфонд размещался в одном из флигелей знаменитого Дома Герцена на Тверском бульваре, 25 (ныне здание принадлежит Литинституту им. А.М.Горького).

Цветаева обратилась за помощью в Литфонд в ноябре 1939 г. после вынужденного переезда (фактического бегства) из Болшева в Москву вследствие арестов на болшевской даче ее дочери, А.С.Эфрон, и мужа, С.Я.Эфрона, а также арестов в Москве их соседей по даче, членов семьи Клепининых. Очевидно, Цветаева заручилась поддержкой Б.Л.Пастернака и других знакомых писателей, так как она в то время не состояла, а впоследствии так никогда и не стала членом этой организации, и на нее прямо не распространялось «Положение о порядке оказания членам Литературного фонда лечебной, санаторно-курортной и материальной помощи» (см. таковое, утвержденное Правлением Литфонда 1 августа 1938 г. и Президиумом Союза советских писателей 15 января 1939 г.: РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 1056. Л. 10–15). С 1 августа 1939 г. председателем правления Литфонда был утвержден И.А.Новиков, которого Цветаева знала с юности. Литфонд выделил Цветаевой с сыном две бесплатные курсовки на два месяца в голицынский Дом творчества, подыскав и сняв для них в Голицыне жилье неподалеку от писательского дома. Дальнейшее пребывание Цветаевой в Голицыне, как и обучение Г.Эфрона в местной школе, всецело зависело от последующих решений правления Литфонда.

6 Цветаева с сыном Г.Эфроном провели в подмосковном Голицыне полгода, с 16 декабря 1939 г. по 11 июня 1940 г. Первые пять месяцев они жили в снятой для них Литфондом небольшой комнате с фанерной перегородкой в отапливаемом доме недалеко от писательского особняка. Точный адрес этого первого голицынского жилища Цветаевой неизвестен; со слов некоторых жителей поселка, опрошенных нами в 1989 г., она снимала комнату у Лидии Осиповны Петровой (Наро-Фоминская ул., д. 34). 14 мая 1940 г. Цветаева с сыном перебрались на дачу Анны Федоровны Лисицыной (Коммунистический пр., д. 24; в 1989 г. номер дома был 34), а точнее, на лисицынскую половину дачи. Дача находилась в двух кварталах от Дома творчества, на углу с Кобяковcким проспектом (ныне: проспект Мира). Там Цветаевой предстояло прожить около месяца, дав возможность сыну закончить учебный год в голицынской школе. До недавнего времени в научном обиходе именно этот адрес упоминался как единственный голицынский адрес Цветаевой. Кроме первых двух месяцев, оплаченных Литфондом, Цветаева самостоятельно платила за комнату по 250 рублей в месяц. Не живя в голицынском Доме творчества, Цветаева с сыном получали там питание по литфондовским путевкам (курсовкам). На первые два месяца Литфонд предоставил им две бесплатные путевки, срок которых истекал 12 февраля 1940 г. Затем Литфонд, согласно заявлению Цветаевой, продлил пребывание ее с сыном в Голицыне еще на два месяца, выделив две льготные путевки общей стоимостью 800 рублей на первый месяц, с 12 февраля по 12 марта, и две путевки за полную цену общей стоимостью 1660 рублей на второй месяц, с 12 марта по 12 апреля. «Тогда по литфондовским правилам, — как поясняет в своих воспоминаниях Т.Н.Кванина, — жить по льготным путевкам свыше трех месяцев в Доме творчества было нельзя» (Марина Цветаева в воспоминаниях современников: Возвращение на родину. М.: Аграф, 2002. С. 81). Цветаева оплатила льготные путевки полностью, а за следующий месяц смогла внести за обоих только 830 рублей, и то лишь к концу марта, поэтому одного из них сняли с питания и ей пришлось делить с сыном одну путевку на двоих. Однако благодаря содействию знакомых писателей и, несомненно, активности Новикова, получившего ее записку о доходах (см. настоящую публикацию ниже), Литфонд уже в начале апреля предоставил ей одну бесплатную путевку для сына на два с половиной месяца (до середины июня 1940 г.), чтобы он мог завершить учебный год в Голицыне. Эту путевку по совету С.И.Фонской, директора Дома творчества, Цветаева с сыном также делила дальше на двоих, поскольку средств оплатить путевку для себя у нее не было.

Подробнее см. нашу публикацию: Лубянникова Е.И., Ахмадеева С.А. Неизвестное письмо М.И.Цветаевой к А.А.Фадееву (Попытка реконструкции). [Приложение: Письмо А.А.Фадеева к М.И.Цветаевой] // Toronto Slavic Quarterly. 2008. № 25. Сентябрь (электронная версия: http://www.utoronto.ca/tsq/25/lubyanikova_ahmadeeva25.shtml); То же // Семья Цветаевых в истории и культуре России: Пятнадцатая цветаевская международная научно-тематическая конференция (9–11 октября 2007 г.): Сб. докл. М.: Дом-музей Марины Цветаевой, 2008. С. 390–414.

7 Сохранилось недатированное письмо к Новикову золовки Цветаевой, Е.Я.Эфрон (датируется нами по содержанию началом мая 1940 г.), у которой Цветаева с сыном в течение месяца «полусуществовали» (по ее выражению) в безоконном закутке небольшой комнаты в коммунальной квартире (Мерзляковский пер., д. 16, кв. 27), прежде чем устроились в Голицыне:

«Многоуважаемый Иван Алексеевич,

простите, опять беспокою Вас. Дело в том что Марина Ивановна очень боится опять пропустить комнату (т<ак> к<ак> она уже пропустила одну, кот<орая> освободилась 1го). В Голицыне ей сказали, что освобождается комната 10го для двоих, но что может кто-нибудь ее перехватить, если не закрепится комната заранее за нею. Будьте добры позвоните мне по тел<ефону>: К.4-95-71. Марина Ивановна живет у меня в ужасных условиях, работать невозможно, а как раз сейчас она получила перевод. 10го или 15го имеет для нее громадное значение. Кажется, об этом надо дать знать в санкомиссию, это ей сказали в Голицыне.

Всего хорошего.

Еще раз простите.

Уважающая Вас

Е.Эфрон » (РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 974. Л. 1–1 об.).

В этом письме речь идет, вероятно, об освобождающейся площади на даче Лисицыной. Ср. дневниковые записи Г.Эфрона: «Вчера я узнал, что мы переедем из нашей комнаты (которую мы занимаем сейчас) в другую комнату (здесь же, в Голицыне) 10го мая. Там нам дан срок до 10го июня — ровно месяц» (6 мая 1940); «Мать решила переезжать в другую комнату 14го, так как у нашей теперешней хозяйки умер муж и так как она и дочка поедут в Москву хоронить его, то дома некого оставить — вот мы и остались» (10 мая 1940); «Вчера мы переехали в новую комнату в Голицыне» (15 мая 1940) (Эфрон Г. Дневники: В 2 т. Т. 1. М.: Вагриус, 2004. С. 48, 49, 52).

О доброжелательном, дружеском и уважительном отношении Е.Я.Эфрон к Новикову свидетельствует и более поздняя ее корреспонденция. 14 января 1952 г. к 75-летнему юбилею писателя она посылает ему телеграмму:

«ПОЗДРАВЛЯЮ ВАС МНОГОУВАЖАЕМЫЙ ИВАН АЛЕКСЕЕВИЧ ЮБИЛЕЕМ ЖЕЛАЮ ЧТОБЫ ВАШЕ ЧИСТОЕ ОТЗЫВЧИВОЕ СЕРДЦЕ ЕЩЕ МНОГО ЛЕТ СОГРЕВАЛО И ДАВАЛО СВЕТ ТВОРЧЕСТВУ И ЖИЗНИ = ЕЛИЗАВЕТА ЭФРОН» (РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 974. Л. 2).

А в недатированном письме, написанном в пасхальную ночь, она тепло отзывается о лирическом даровании Новикова:

«Дорогой Иван Алексеевич!

Христос Воскресе!

Поздравляю Вас с праздником, весной и Вашим выздоровлением.

Спасибо Вам большое, большое за Вашу книгу стихов!

Я так запоздало говорю Вам это, потому что хотела написать Вам как можно лучше, горячее о том прекрасном вечере у Марии Иван<овны> (Грифцовой, второй жены литературоведа и переводчика Б.А.Грифцова. — Е.Л.), когда впервые я услышала Ваши стихи в Вашем тонком исполнении, Вашу легкую иронию и грустную лиричность. Я боялась, что не сумею выразить, какой свет остался в душе от того вечера, Вас, Ваших стихов и Вашего чтения.

Простите за карандаш и неряшливость письма.

Пишу в Святую ночь, вокруг разговаривают, и кроме того очень болела, и лежу.

Хочется уже не откладывать и послать Вам письмо с Машей.

Всего, всего хорошего.

Ваша Е.Эфрон» (Там же. Л. 3–3 об.).

Любопытен тот факт, что в 1969 г. М.И.Грифцова, находясь на даче Новиковых в Лесном городке (Московская обл., Киевская ж. д.) у приемной дочери писателя М.Н.Новиковой-Принц, сняла с публикуемого нами письма Цветаевой к Новикову рукописную копию, о чем сообщала своим подругам Е.Я.Эфрон и З.М.Ширкевич в письме от 23 июня 1969 г.: «Переписала для Вас письмо Марины Цв<етаевой> и посылаю Вам. А может быть Вы его знаете?» (РГАЛИ. Ф. 2962. Оп. 1. Ед. хр. 56. Л. 16–16 об.). Эта копия, должно быть, тщательно сохранялась в доме Е.Я.Эфрон или была передана дочери Цветаевой А.С.Эфрон, собиравшей архив матери. Во всяком случае, хождения по рукам этот текст не имел, иначе о нем рано или поздно стало бы известно в литературных кругах. Вместе с тем ни в фонде Цветаевой, ни в фонде Е.Я.Эфрон в РГАЛИ эта копия не обнаружена. Многолетняя дружба Грифцовых и Новиковых началась со знакомства в Коктебеле (см. письмо М.И.Грифцовой к Новикову от 13 января 1952 г.: РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 616. Л. 6), куда оба семейства приехали на отдых летом 1927 г.

8 В то время Цветаева работала над переводом поэмы Важа Пшавела «Гоготур и Апшина» и на очереди был второй перевод — его же поэмы «Раненый барс». В письме от 29 января 1940 г. она сетовала Л.В.Веприцкой: «…перевожу своего “Гоготура” — ползу — скука — стараюсь оживить — на каждое четверостишие — по пять вариантов — и кому это нужно? — а иначе не могу» (МЦ7. С. 670). В начале февраля 1940 г. Цветаева получила договор из Гослитиздата на перевод этих двух поэм (см. ее письмо к В.В.Гольцеву от 2 февраля 1940 г.: Там же. С. 682). Всего Цветаева перевела три поэмы Важа Пшавела, последнюю — «Этери». Перевод «Раненого барса» был опубликован в альманахе «Дружба народов» (1941. Кн. 6. С. 296–301), Цветаева успела увидеть этот альманах в феврале 1941 г. Гослитиздатовский сборник Важа Пшавела, куда включены все три перевода Цветаевой, вышел только после войны (см.: Важа Пшавела. Поэмы. М.: Гослитиздат, 1947).

9 Ср. с письмом к В.А.Меркурьевой от 31 августа 1940 г., когда Цветаева лишилась очередного пристанища в Москве: «Моя жизнь очень плохая. Моя нежизнь» ( МЦ7. С. 686).

10 Цветаева обратилась к А.А.Фадееву письменно из Голицына не ранее 20 декабря 1939 г. (см. вышеупомянутые публикации этого письма). В ответном письме от 17 января 1940 г. Фадеев советовал Цветаевой: «Единственный выход для Вас: с помощью Директора Дома Отдыха в Голицыно (она член Местного Поселкового Совета) снять комнату или две в Голицыно. <…> В подыскании комнаты в Голицыно Вам поможет и Литфонд. Я уже говорил с тов<арищем> Оськиным (Директор Литфонда), к которому советую Вам обратиться» (Там же).

11 Ср. упомянутое письмо Цветаевой к А.А.Фадееву: «Пишу В<ам> всё это п<отому> ч<то> В<ам> прочесть всё-таки короче чем выслушать» (Там же). Черновой вариант текста этого письма (подлинник не обнаружен) занимает пять страниц рабочей тетради.

12 См.: Купченко В.П. Труды и дни Максимилиана Волошина: Летопись жизни и творчества. 1877–1916. СПб.: Алетейя, 2002. С. 308.

13 Записная книжка Новикова (11 мая 1912 — 4 января 1913) с набросками стихотворений, прозы, записями адресов и др. (РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 305. Л. 1). Ниже, перпендикулярно адресу, запись карандашом: «431-47» — возможно, это номер телефона квартиры сестер Эфрон.

14 Цветаева М. Волшебный фонарь: Вторая книга стихов. М.: Оле-Лукойе, 1912; в бархатном фиолетовом переплете, в футляре. Орловский объединенный государственный литературный музей И.С.Тургенева (далее — ОГЛМТ). Ф. 16. Оп. 1. Ед. хр. 2278.

15 Цветаева М. Из двух книг. М.: Оле-Лукойе, 1913. ОГЛМТ. Ф. 16. Оп. 1. Ед. хр. 2271.

16 Эфрон С. Детство. М.: Оле-Лукойе, 1912; обложка утрачена. ОГЛМТ. Ф. 16. Оп. 1. Ед. хр. 2281.

17 См.: Солодухина Л.Г. Библиотека И.А.Новикова в фондах Гослитмузея И.С.Тургенева // И.А.Новиков в кругу писателей-современников. Сб. научных статей, посвященный 125-летию со дня рождения И.А.Новикова. Орел; Мценск, 2003. С. 149–150 (тексты всех автографов приведены с небольшими погрешностями, неточно указано местоположение автографа в книге С.Эфрона); МЦ7. С. 674 (приведен лишь текст первого из автографов в записи Д.А.Кавыршиной).

18 В 1922–1923 гг., в бытность Новикова в правлении и во главе писательского союза, ВСП, например, неоднократно выделял денежное пособие младшей сестре М.И.Цветаевой — А.И.Цветаевой (см.: ИРЛИ. Ф. 240. Оп. 2. Ед. хр. 219. Л. 35, 45; ИМЛИ. Ф. 157. Оп. 1. Ед. хр. 3. Л. 150 об.; Мандельштам О. Полн. собр. соч.: В 3 т. Т. 3. М.: Прогресс-Плеяда, 2010. С. 379, 755).

19 Например, анонсировалось участие Цветаевой и Новикова в особом еженедельном отделе «Литературный субботник» газеты «Новости дня» (см.: Новости дня. М., 1918. 11 апр./29 марта. № 14. С. 2), а также в альманахе московских писателей «Московские раздумья» издательского товарищества «Книгоиздательство Русских Писателей» в Риге (см.: Воля России. Прага, 1921. 16 июня. № 230. С. 5); издание альманаха не осуществилось. См. также следующее примеч.

20 Выход второго исправленного издания книги «Версты» (М.: Костры, 1922; на обложке 1921) был обусловлен наличием смысловых опечаток в первом издании. Причастность Новикова к появлению цветаевского сборника косвенно подтверждается письмом С.Я.Парнок к М.А.Волошину от 7 апреля 1922 г., где она нелестным образом отзывается об издательстве «Костры» и его руководителе Н.А.Архипове: «Архипов — кулак, купец, спекулянт, миллиардер, имеющий среди прочих прихотей — театра, актрис и т<ому> п<одобного> еще и издательство, п<отому> ч<то> сам он пишет “роман” — каприз миллиардера! Он предложил мне издать мою книжку, взял мою рукопись, и вот начались мои хождения в “Костры”. В приемные часы ни разу я не могла застать его. Новиков (беллетрист, — патока), который состоит при “Кострах” секретарем, все уговаривал меня: “Придите еще раз!”, а я уже успела увидеть, как они издали Чулкова <…> и Марину — неопрятно, безвкусно, страшно по-диллетантски! — и разозлиться на то, что меня заставляют попусту бегать в их редакцию. Кончилось дело тем, что когда на мою просьбу уплатить мне за мой сборник предложенные мне 7 миллионов не частями, а сразу, Архипов мне по-купечески заявил, что “если сразу, то Вам придется немножко спустить с 7 миллионов”, я ему сказала, что я “не запрашиваю”, так что “спускать” нечего, и отобрала рукопись. С тех пор я туда — ни ногой, и Ваших стихов туда тоже не носила. Думаю, что за это не очень на меня сетуете. Я как-нибудь при встрече Новикову передам что-нибудь из “Неопалимой Купины”, отвешу Архипову Ваших строчек на миллион, который Вы ему должны, чтобы расплатиться с ним» (ИРЛИ. Ф. 562. Оп. 3. Ед. хр. 931. Л. 11 об.–12). Справедливости ради заметим, что об Архипове и «Кострах» сохранились и положительные отзывы современников. По всей видимости, именно Новиков предложил и помог Цветаевой напечатать ее сборник в «Кострах». А вот альманах издательства «Костры», в котором анонсировались произведения Цветаевой (см.: Художественная хроника // Экран: Вестник театра — искусства — кино. [М.,] 1921. 29–30 окт. № 1. С. 10), вышел без ее участия; Новиков среди его авторов присутствует. И, напротив, анонсировавшийся там же с участием Новикова альманах «Северные дни» (Сб. 2) вышел без его прозы, но со стихами Цветаевой.

Что касается отзыва Парнок о Новикове-писателе, то и Цветаеву в те годы, судя по упоминанию о нем в ее письме к С.М.Волконскому от 31 марта 1921 г., нельзя назвать поклонницей творчества Новикова: «Издатель из Риги еще не приехал. Редакц<ионный> Комитет состоит из Бердяева, Зайцева и Осоргина (речь идет о товариществе “Книгоиздательство русских писателей” в Риге. — Е.Л.). Первого Вы знаете, второй и третий — люди безупречные и достаточно культурные. Я говорила им о Фижмах (глава из воспоминаний Волконского. — Е.Л.). Тон приблизительно был таков: “Эх, господа, господа, вы вот снабжаете заграницу Новиковым и Ко (NB! Ко — они), а знаете ли Вы такую замечательную вещь ‘Фижмы’ ” — и т. д. Немножко рассказала» ( Цветаева М. Неизданное: Сводные тетради. М.: Эллис Лак, 1997. С. 13).

21 Дальнейшие сведения об этом почерпнуты нами из работ орловских исследователей.

22 Литфонд занимался подысканием комнаты в Москве для аренды Цветаевой, а когда таковая была найдена, правление Литфонда в экстренном порядке подписало решение о выделении Цветаевой годовой ссуды в размере 4000 рублей на оплату двухлетнего договора аренды. Ссуду эту Цветаевой получить так и не удалось, но не по вине Литфонда. Подробнее см.: Цветаева М. Неизданное. Семья: История в письмах. М.: Эллис Лак, 1999. С. 399–400, 410.

23 Полный вариант приветствия Президиума Союза советских писателей юбиляру под заголовком «Сорок лет литературной деятельности И.А.Новикова» был напечатан в «Литературной газете» (1939. 26 дек. № 71. С. 4). В «Известиях» (1939. 26 дек. № 297. С. 4) был помещен сокращенный вариант приветствия — «Юбилей писателя И.А.Новикова». С тем же заголовком в «Правде» (1939. 26 дек. № 356. С. 6) вышла информационная заметка о юбилее писателя.

24 Новикова О.М. Дневниковые записи (1922–1948) // И.А.Новиков в кругу писателей-современников. Сб. научных статей, посвященный 125-летию со дня рождения И.А.Новикова. С. 201.

25 См.: Новиков И.А. Письма в Редакцию // Литературная газета. 1940. 5 янв. № 1. С. 6.

26 Николай Иванович Замошкин (1896–1960) — литературовед и критик, автор работ о М.М.Пришвине, А.Н.Толстом, И.А.Новикове и др. В январе 1940 г. жил по путевке в голицынском Доме творчества. Об его отношении к Новикову можно судить по письму, написанному им в дни юбилея писателя (почтовый штемпель: Москва, 28.12.1939): «Дорогой Иван Алексеевич, от всей души поздравляю Вас с 40-летием Вашего служения русскому слову и обнимаю Вас крепко, сыновно. Мне было все<го> 3 года, когда Вы были уже писателем! И потому: как сын обнимаю Вас. Вы очень тонкий художник, благородный художник. Душа Ваша выше всяческой грубости, всяческого праха и тлена. Застольная песня Ваша — за Пушкина, гимн солнцу, душевной чистоте, здоровью. Это — родовой путь русского писателя.

Но я недоволен, я обижен за Вас, за русского читателя, за нашу культуру. Сейчас собираются статьи для “Истории советской литературы”. Луппол, Серебрянский и др. забыли Вас включить в список — достойнейших писателей. Или — не забыли? У нас часто так: знают имя, но не знают, какое богатство сокрыто за этим именем. К сожалению, мало людей среди литераторов, по-настоящему знающих Ваши произведения. Вы заслужили другого.

Редакция “Истории” должна исправить допущенную вопиющую несправедливость. И если Вам лично это не нужно, то это нужно для культуры. Мой голос не авторитетен и я не знаю, кто возьмет на себя инициативу поднять этот вопрос, указать на недопустимость такого отношения к Вашему искусству. Я все-таки попробую написать об этом Федину, как члену президиума и автору (так мне кажется) приветственного текста. Как же можно выбросить Вас из истории литературы? Это и будет достойным даром ко дню Вашего юбилея.

Вдруг курьер вошел сияя,

Засиял и юбиляр.

Юбиляру, поздравляя,

Поднесли достойный дар”! (Некрасов)

Сердечно поздравляю Ольгу Максимилиановну.

Ваш НЗамошкин» (РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 652. Л. 6).

27 Новикова О.М. Указ. соч. С. 201.

28 Сохранился ее отзыв о Н.И.Замошкине в письме к Л.В.Веприцкой от 29 января 1940 г.: «О здесь. Здесь много новых и уже никого старого. Уехал Ной Григорьевич (Лурье. — Е.Л.), рассказывавший мне такие чудные сказки. Есть один, которого я сердечно люблю — Замошкин, немолодой уже, с чудным мальчишеским и изможденным лицом. Он — родной. Но он очень занят, — и я уже обожглась на Т<агере>. — Старая дура» (МЦ7. С. 670).

29 См.: А.Ш<ин>. Вечер И.А.Новикова. Вчера в клубе писателей // Вечерняя Москва. 1940. 17 янв. № 14. С. 3; Е.П<етров?>. Талантливый советский писатель //Литературная газета. 1940. 21 янв. № 4. С. 6.

30 РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 652. Л. 8.

31 Текст печатается по автографу, хранящемуся в фонде И.А.Новикова в РГАЛИ (Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 1111. Л. 1–1 об.). Автограф выполнен синими чернилами, печатными буквами, по новой орфографии (используемой Цветаевой только при написании официальных бумаг); имеются авторские пометы карандашом и помета Новикова фиолетовыми чернилами с именем автора записи и датой получения; бумага белая, 189Ч153 (мм). Вероятно, эта записка была составлена Цветаевой 28 марта 1940 г. и сначала отдана критику и литературоведу В.В.Ермилову (см. об этом ниже), а последний передал ее Новикову как председателю правления Литфонда.

32 МЦ7 . С. 694. О действиях Литфонда в сложившейся ситуации см. конец примеч. 6.

33 Текст печатается по автографу, хранящемуся в фонде И.А.Новикова в РГАЛИ (Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 346. Л. 1). Автограф выполнен на первом форзаце общей тетради объемом 110 листов, синими чернилами, по старой орфографии; там же ниже имеется помета карандашом неустановленного лица «Тетр<адь> № 4»; обложка красная с розовым и золотым орнаментом, 213Ч170 (мм), отделка уголков и корешка красная; бумага белая в бледно-синюю линейку с розовыми полями слева, 207Ч165 (мм). Тетрадь наполовину заполнена рукой Новикова в 1941–1944 гг. — набросками стихотворений, дневниковыми записями и др.

34 Цветаева смогла получить свой объемный багаж (включая рукописи), отправленный из Парижа в Москву малой скоростью, на имя своей дочери, только после вынесения приговора А.С.Эфрон. Напомним, что она была арестована 27 августа 1939 г. и осуждена 2 июля 1940 г. на 8 лет лагерей без конфискации имущества. Таким образом, багаж Цветаевой пролежал на таможне под арестом целый год. Проблеме получения багажа посвящены письмо Цветаевой в Следственную часть НКВД от 31 октября 1939 г. и часть ее письма к А.А.Фадееву. Подробнее см. наш комментарий к публикации последнего из писем.

35 РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 346. Л. 13.

36 Алексина Р.М. И.А.Новиков и Елена Благинина: (К истории одного письма) //Творчество И.А.Новикова в контексте русской литературы XX века: Материалы Всероссийской научной конференции к 130-летию со дня рождения И.А.Новикова. Орел; Мценск, 2007. С. 95. Ср. стихотворение М.М.Марьяновой 1959 г. «С глубоким мудрым ясным взором…», посвященное памяти Новикова (РГАЛИ. Ф. 343. Оп. 4. Ед. хр. 1206. Л. 3).

37 Алексина Р.М. Указ. соч. С. 100.

Публикация подготовлена при участии сотрудников БУКОО «Орловский объединенный государственный литературный музей И.С.Тургенева» (сканирование книжных инскриптов).

М.И.Цветаева. Письмо И.А.Новикову. Голицыно. 26 января 1940 года. Автограф. РГАЛИ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. Письмо И.А.Новикову. Голицыно. 26 января 1940 года. Автограф. РГАЛИ. Публикуется впервые

С.Я.Эфрон. Дарственная надпись И.А.Новикову на шмуцтитуле книги «Детство» (М., 1912). Москва. 11 апреля 1913 года. ОГЛМТ. Публикуется впервые

С.Я.Эфрон. Дарственная надпись И.А.Новикову на шмуцтитуле книги «Детство» (М., 1912). Москва. 11 апреля 1913 года. ОГЛМТ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. Дарственная надпись И.А.Новикову на титульном листе книги «Волшебный фонарь» (М., 1912). Москва. 11 апреля 1913 года. ОГЛМТ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. Дарственная надпись И.А.Новикову на титульном листе книги «Волшебный фонарь» (М., 1912). Москва. 11 апреля 1913 года. ОГЛМТ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. Дарственная надпись И.А.Новикову на титульном листе сборника «Из двух книг» (М., 1913). Москва. 11 апреля 1913 года. ОГЛМТ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. Дарственная надпись И.А.Новикову на титульном листе сборника «Из двух книг» (М., 1913). Москва. 11 апреля 1913 года. ОГЛМТ. Публикуется впервые

Обложка книги «Автографы» (М., 1921), в которой литографически воспроизведены стихотворения М.И.Цветаевой и И.А.Новикова

Обложка книги «Автографы» (М., 1921), в которой литографически воспроизведены стихотворения М.И.Цветаевой и И.А.Новикова

Марина Цветаева и Сергей Эфрон. Феодосия. Зима 1913–1914 года

Марина Цветаева и Сергей Эфрон. Феодосия. Зима 1913–1914 года

М.И.Цветаева и Г.Эфрон в группе с критиками В.О.Перцовым, К.Л.Зелинским (с газетой) и их женами Н.Б.Перцовой и Е.М.Вольфельд. Голицыно. Весна 1940 года

М.И.Цветаева и Г.Эфрон в группе с критиками В.О.Перцовым, К.Л.Зелинским (с газетой) и их женами Н.Б.Перцовой и Е.М.Вольфельд. Голицыно. Весна 1940 года

М.И.Цветаева. «Для памяти». Недатированная запись голицынского периода (28 марта 1940) с пометой И.А.Новикова (30 марта 1940). Автограф. РГАЛИ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. «Для памяти». Недатированная запись голицынского периода (28 марта 1940) с пометой И.А.Новикова (30 марта 1940). Автограф. РГАЛИ. Публикуется впервые

Марина Цветаева и Георгий Эфрон. Голицыно. Весна 1940 года

Марина Цветаева и Георгий Эфрон. Голицыно. Весна 1940 года

М.И.Цветаева. Дарственная надпись И.А.Новикову на форзаце подаренной ему общей тетради. Москва. 8 августа 1940 года. РГАЛИ. Публикуется впервые

М.И.Цветаева. Дарственная надпись И.А.Новикову на форзаце подаренной ему общей тетради. Москва. 8 августа 1940 года. РГАЛИ. Публикуется впервые

Иван Алексеевич Новиков. 1940. Фото Л.Алпатова. РГАЛИ

Иван Алексеевич Новиков. 1940. Фото Л.Алпатова. РГАЛИ

И.А.Новиков с орденом «Знак почета». 1939. РГАЛИ

И.А.Новиков с орденом «Знак почета». 1939. РГАЛИ

 
Редакционный портфель | Подшивка | Книжная лавка | Выставочный зал | Культура и бизнес | Подписка | Проекты | Контакты
Помощь сайту | Карта сайта

Журнал "Наше Наследие" - История, Культура, Искусство




  © Copyright (2003-2018) журнал «Наше наследие». Русская история, культура, искусство
© Любое использование материалов без согласия редакции не допускается!
Свидетельство о регистрации СМИ Эл № 77-8972
 
 
Tехническая поддержка сайта - joomla-expert.ru